Кошмарную догадку подтвердили донесшиеся из коридора отчаянные крики и хлюпающий топот множества бегущих ног.

С большим трудом переставляя отяжелевшие в быстро прибывающей воде ступни – словно в материализовавшемся кошмарном сне – Сергей, вытянув вперед руки, бросился к выходу.

* * *

Лучи мощных прожекторов подошедших к месту гибели «Нахимова» спасательных

судов, словно гигантскими волшебными кистями, отобразили на черном полотне ночного моря реалистичную декорацию для фильма ужасов.

Сотни смертельно перепуганных недавних счастливых пассажиров круизного лайнера плавали в жидком месиве из корабельного мазута и непонятно откуда взявшейся синей краски, слегка разбавленном едкой морской водой. Мужчины и женщины, молодые и старые, – перепачканные краской и мазутом, все они были неопределенного возраста и на одно уродливое, пятнистое лицо. Вместо веселой музыки над волнами разносились тревожные гудки подошедших на помощь больших и малых кораблей; веселый гам танцующих сменили отчаянные крики о помощи.

Уцелевшие несчастные счастливцы, которых не утащил с собой на илистое морское дно безвременно почивший старый пароход, из последних сил тянулись к звездному небу, тщась выбраться из адской каши, заполненной к тому же множеством всяческого мусора, всплывших предметов корабельного обихода, ящиков, бочек… Одних эти предметы больно ранили, для других – явились неожиданным спасением: не умевшие плавать до конца своих дней благодарили небо за вовремя подвернувшийся кусок доски или деревянный ящик.

Ни одна из спасательных шлюпок, ни один плот на погибшем судне не сработали, не отделились от своих гнезд, разделив горькую участь парохода. Во избежание произвольного срабатывания спасательные плавсредства были намертво принайтовлены к местам хранения.

Как торты из папье-маше на красочной витрине.

* * *

Наталья Зайцева пришла в себя от тягучей, выворачивающей наизнанку дурноты.

Разомкнув тяжеленные веки, девушка похолодела от ужаса – ей показалось, что она ослепла. Широко открытые глаза не увидели ничего, кроме сплошной черноты.

Забыв обо всем на свете, Наташа изо всех сил напрягала зрение, раздирая глазные орбиты и пытаясь осознать происходящее.

Да что же это такое?.. Господи Боже!!!

Случайно бросив взгляд вверх, Наталья облегченно вздохнула и рассмеялась. Звезды на ночном небе все так же ярко мигали, словно подбадривали попавших в крутую переделку ни в чем не повинных людей. Не ослепла! И не умерла!

Вдруг кто-то невидимый возле самого уха произнес сдавленным голосом:

– А, чтоб тебя!.. Не хватало только с какой-то прибацанной в воде мокнуть… Ну, какого ты ржешь, идиотка? Смешного дерьма наглоталась?..

Говоривший зашелся удушливым, подвывающим кашлем.

Зайцева разом оборвала смех. Кто это?..

Постепенно ее глаза привыкли к темноте. А одновременно с возможностью видеть к ней разом, лавинообразно возвратились и все остальные чувства.

А вместе с ними – и дикий страх. До ее слуха донеслись отчаянные крики утопающих, зовущих на помощь и разыскивающих друг друга людей; онемевшие ее пальцы отчаянной, бессознательной хваткой впились в нечто насыщенное водой и скользкое – словно в гигантский кусок мыла. Мокрая холодная одежда противно липла к дрожавшей спине; ее обессиленное распластанное тело размеренно поднималось и опускалось, словно плыло по волнам.

Но – воды под ним не было.

Так вот как сходят с ума!..

– Где я? – еле ворочая терпнущим языком, спросила невидимого соседа Наталья, так как ее собственная голова от попыток осознать происходящее начала стремительно наполняться томительной болью.