Полностью переодевшись, я вышел в зал, чтобы посмотреться в зеркала и немного пройтись. Костюм сидел превосходно, насколько я мог об этом судить, хотя и чувствовалась некая скованность в движениях.

– Он вам очень идет! Посмотрите, какой вы стройный и импозантный!

Не знаю, что она этим хотела сказать, я был погружен в самолюбование. По ту сторону зеркала был совершенный незнакомец. И действительно, костюм как-то заставлял меня держать ровнее подбородок и следить за осанкой. Непривычное ощущение, но мне оно нравилось.

– Мне нравится. Беру!

– Отличный выбор! Вы пока переодевайтесь, а я вам все упакую.

Было немного неприятно теперь натягивать на себя свои старые лохмотья, раньше я не обращал особого внимания, но сейчас вдруг почувствовал разницу. Приятная музыка, забота персонала, все это создавало зону комфорта, в которой я совсем позабыл, где был еще месяц назад. Вся эта красота теперь окружала меня, и так оно и должно было быть.

Девушка широко улыбалась, завидев меня еще только выходящим из примерочной. Рядом с ней стоял ассистент и держал несколько пакетов, приготовленных для меня. «Какая забота», – подумал я и легкой походкой, словно дрейфуя по залу, подошел к кассе.

– Оплата по карте?

– Карте?

– Или, может, наличными?

– Да, конечно, наличными. – Я совсем забыл, что у меня есть карта, а когда вспомнил, то стал сомневаться, а можно ли ей было расплачиваться. Аванс мне выдали в конверте.

Девушка снова улыбнулась. Я был приятно поражен, какими добрыми и участливыми могут быть совершенно незнакомые люди.

– Это замечательно. С вас восемьдесят пять тысяч триста девяносто девять рублей, – она снова улыбнулась и посмотрела на меня.

Меня словно ударили по голове.

– Сколько, простите? Я не расслышал, – совершенно ровным тоном, стараясь не выдать волнения, проговорил я.

– Восемьдесят пять тысяч триста девяносто девять рублей. Это новая коллекция. Ой, простите, совсем забыла о скидке.

Я вздохнул с некоторым облегчением.

Девушка быстро пощелкала на калькуляторе и снова посмотрела на меня. «Скидка – это хорошо», – подумал я.

– И так, с учетом скидки получилось восемьдесят одна тысяча сто двадцать девять рублей.

Улыбка не сходила с ее лица.

У меня округлились глаза, и пересохло в горле. Я нервно сглотнул слюну и потянулся в карман. Не знаю, зачем я это сделал, денег от пересчета все равно не прибавилось бы. Я пересчитал купюры, наперед зная результат. От этого я лишь выглядел еще более ничтожным. Эта сумма в три раза превышала мой месячный оклад, который я, собственно, еще даже не получал. Десять тысяч рублей, которые еще минуту назад казались мне существенной суммой, в мгновение превратились в бесполезные бумажки из детской монополии.

– Может, все-таки по карте?

– Да, пожалуй… Нет, простите… Так неловко, – я скривил губы в подобие улыбки и развел руками.

Девушка сняла с себя притворную ухмылку и переглянулась с мужчиной, державшим мои пакеты.

– Я же говорила! С тебя косарь, проспорил!

Мужчина с сожалением посмотрел на меня.

– Эх, а я на тебя надеялся, мужик. Эх ты!

– Простите, пожалуйста, – я не понимал, собственно, за что извинился, но все равно чувствовал себя виноватым.

Мужчина поставил пакеты на стол, они завалились набок, и я увидел, что те были совсем пустыми.

– Попробуйте вон тот магазин напротив, пожалуйста, или еще, говорят, есть неплохой развал на той стороне железной дороги, может, получится подыскать что-нибудь там. Уверена, ваша девушка оценит.

Я развернулся и пошел прочь из магазина. Интересно, откуда она знает о развале?! Ноги еле переваливались, а ошметки порванных башмаков цеплялись за сверкающий мрамор. За спиной слышались усмешки, и на глазах непроизвольно выступили слезы.