– Чё ты за мной прёшься? – рявкнула Лёшке.

– А ничего, что я тоже там же живу? – ответил он. – Ну ты, Женя, и дура…

– Отвали от меня, а то Саша подумает, что мы помирились!

Лёшка оценивающе на меня посмотрел.

– Сотыга.

– Охренел? – я, в свою очередь, как обычно взглянула на него как на придурка. А он нагло щурясь, предложил:

– Если денег нет, Барби, тогда желание!

– Как можно быть такой свиньёй? – я мою пол у Мартынова в комнате, попутно ругаясь на чём свет стоит. – Кто кидает грязные вещи на пол?

– Нормально мой, что ты возишь мокрой тряпкой? – Лёшка сидит здесь же, оседлавши стул задом-наперёд и облокотившись об его спинку.

– Молчи лучше! Мой труд стоит дороже сотыги! – я действительно старательно вожу тряпкой, куда-деваться.

– А моё молчаливое согласие поддерживать твой бред сколько стоит? – Лёшка опустил голову на скрещенные на спинке стула руки. – Тебе не кажется, что я – пострадавшая сторона?

– Это с какой стати? – я наткнулась на валяющиеся на полу трусы, подняла и посмотрела на соседа. – Серьёзно? Ты это носишь?

– Ты меня выставила мудаком. А что не так с трусами? Тебя не смущает, что они грязные?

– Фууу! – я двумя пальцами откинула предмет одежды от себя подальше в угол, продолжив мыть пол дальше.

– Барби, ты у меня убираешься, а не наоборот, – напомнил Лёшка. Вздохнув напоказ очень громко, я поднялась, ушла в ванную, вернулась оттуда с пустой корзиной для белья и принялась скидывать всё, что валялось на полу, в неё.

– Ну вот, так лучше, – одобрительно кивнул Лёшка. – И как тебе вообще в голову пришёл такой бред? Теперь что, ждёшь, что Сухожар тебя подберёт из жалости и пригреет?

– Не знаю… – я села на полу, смотря на Мартынова. – Понимаешь, это был порыв, внезапно пришла идея. И не говори плохо про моего будущего мужа!

Лёша шумно и насмешливо хмыкнул, я ему состроила рожу и принялась дальше возить тряпкой. – Скажи лучше, ты какого хрена не сказал мне, что хорошо знаком с Сашей?

– Ну мы, если что, не корешимся. Учимся в одном универе и соседи вообще-то… Что такого?

– Ты с ним общаешься, а мне не сказал! Как так можно?

– Барби, я тебя должен сосватать или что?

– Ты мог бы… – но я не договорила, в комнату вошла тетя Галя, Лёшкина мама.

– О, Женечка, а ты что здесь делаешь?

– Так… повинность отрабатывает, – ответил за меня Лёшка.

– Сын! – вдруг грозно начала тётя Галя. Обычно они с мужем, отцом Лёшки, всё лето живут на даче, но тут что-то принесла её нелегкая домой. – Сын, почему в ванной нет твоей одежды? Я же уже машинку загружала с твоим бельём, а сейчас в ней пусто!? – а потом мама Лёши перевела взгляд на корзину в моих руках. – Так… А зачем тебе, Женя…

– Тётя Галя, а вы не оставите меня с вашим сыном наедине? Ненадолго! – я вытолкала её из комнаты и закрыла дверь.

– Ты охренел?!! – наверное меня слышал весь дом. – Ты точно охренел! – я орала, а Лёшка, сученок, сидел с невозмутимым видом и угарал.

– Ты что специально взял из ванной своё грязное бельё и раскидал по комнате, чтоб я убирала? Козлины кусок! – я подошла и высыпала всё, что было в корзине, Мартынову на голову. Потом ещё попробовала огреть его этой корзиной. Один раз даже попала, но Лёшка орудие моей мести быстро забрал.

– Ты успокойся, бешеная! – он тупо ржал.

– Ни фига я не успокоюсь! – продолжила бить Мартынова по башке руками.

– Ну-ка хватит, успокойся, – обе руки он поймал, но я его всё равно ногами отпинала. Лёшка меня всё-таки отпихнул и продолжил:

– В твоём не поддающимся никакой логике миропонимании я тебя как-то выручил и сделал услугу. Я ни хрена не понимаю, как, но ты мне теперь должна! Считай, я забираю долг.