Кажется, вечность прошла, когда внизу послышались голоса, и вскоре передо мной появляется мужчина, который притащил меня сюда из дома. Хозяин.

Чёрный костюм и такого же цвета рубашка, двухдневная аккуратная щетина, тёмные волосы и серые глаза, полные ярости, руки в карманах брюк. Он делает шаг и переступает порог кухни, я пячусь назад, но натыкаюсь на стол.

– Тимур Давидович, – пробует сказать что-то Сергей, но мужчина поднял руку вверх, и тот заткнулся.

Коленки начали подрагивать, дыхание сбилось, сердце бьётся о грудную клетку, грозя сломать пару рёбер. А хищник всё приближается.

Тимур (оказывается) кладёт руку на торчащий из моей ладони осколок и сжимает, продолжая смотреть на меня. На его лице играют желваки, зубы стиснуты. Не обращая внимание на то, что осколок впился в его ладонь, и по его руке стекает свежий ручеёк крови, он сжимает сильнее.

– Убери руку, иначе хуже будет, – его голос проникает под кожу.

– Нет! – неожиданно для себя говорю я.

Он наклоняет голову набок, резко вырывает осколок из моей руки и бросает его на пол. Вскрикиваю от пронзившей боли.

– Урод! – кричу и кидаюсь на него с кулаками.

Бью изо всех сил по каменной груди, кричу и плачу. Неожиданная пощёчина заставляет остановиться и сделать шаг назад.

– Успокоилась? – ровным голосом спрашивает Тимур.

А я стою истуканом и потираю пылающую щеку. Он меня ударил?! Ответ ему и не требуется, разворачивается спиной ко мне и идёт к выходу.

– Обработай руку, – последнее, что я слышу до того, как перед глазами всё поплыло, и я погрузилась в темноту.

9. Глава 9

Тимур

Поднимаясь в свой кабинет, я слышу за спиной крики и шум. Вызываю к себе Сергея, чтобы отчитать за то, что он ослушался моего приказа.

– Где она? – спрашиваю, как только он закрывает за собой дверь.

– Она упала в обморок…

– Очередной спектакль. Фарс.

– Мы кое-как привели её в чувство, но выглядит она неважно.

– Меньше надо устраивать сцены.

Охранник не поднимает на меня глаза, как нашкодивший пёс ждёт трёпки.

– Я разве не говорил не давать Насте еды? Не говорил держать её в подвале, пока она не угомонится?

– Я подумал, что так будет проще: поест, успокоится…

Я со всей силы бью кулаком по столу так, что на покрытии остаётся небольшая вмятина.

– Подумал? В твою работу входит выполнять то, что я говорю, а не думать, – говорю ледяным тоном, чеканя каждое слово.

– Виноват…

– Ты за спиной проигнорировал мои указания, как это называется, знаешь?

– Я вас никогда не предавал, – сдавленно говорит Сергей.

Меня окружают люди, на которых ни в чём нельзя положиться. Если хочешь, чтобы всё было идеально, то делай это сам. Это девиз, кредо. Возникает дикое желание прострелить нарушителю ногу или руку, чтобы урок был усвоен. Но такая тактика лишь покажет слабость.

– Ты отстраняешься от личной охраны. Меня будет сопровождать другой человек вместе с Геннадием. А ты теперь будешь отвечать за всё, что натворит Настя. Головой будешь отвечать! Это твой последний шанс.

– Понял, босс.

– Теперь пошёл вон отсюда.

Я вижу в его глазах вопрос, недоумение: никаких приказов я не дал, что же делать дальше? Пусть думает, он же любит думать. А я вечером проверю, как работают его извилины. На такой случай в ящике стола всегда лежит пистолет.

Игнат высылает мне число и координаты встречи. Завтра вечером в его загородном доме. Выбирая место, старик преследует свои интересы. Необходимо взять с собой минимум трёх охранников. Семейные отношения в духе итальянской мафии: нужно вооружиться, приезжая к своему опекуну, и быть готовым выстрелить первым.

Спускаюсь на первый этаж. В кухне никого нет, кроме домработницы, на полу валяется паспорт. Поднимаю его и улыбаюсь: Настя теперь официально трудоустроена. Кладу её паспорт в карман.