– Ага. Только где они находят эти приключения? Голуби им, что ли, с воли герыч носят?

На этот вопрос у Игоря ответа не было. Он многозначительно молчал, а потом просто разводил руками. И на другие вопросы у Игоря ответов не нашлось. Например, на что вообще существует община, на какие средства? Что проповедует? У них, конечно, бывали собрания каждую пятницу, праздники по субботам, но никакой религией и в помине не пахло.

– А тебе что, на дырку в стене непременно молиться надо? – фыркал друг. – Мне лично это не нужно. Дают кров и стол, много взамен просят. И ладно. А все эти идеи и прочее… Нее, не хочу.

Валера после недолгих споров с Игорем обособился, а ответы на вопросы стал понемногу искать. Сам у себя спросит, сам и ответить пытается. Лезть к кому-то было нельзя – сдадут. Довериться он мог только Игорю, и то не во всем. Не стал он ему рассказывать, какой у него вчера вечером разговор состоялся с одним из вновь прибывших в общину. Он поначалу так и подумал: тот новичок.

Валера как раз шел с ужина, когда нос к носу столкнулся с их доктором.

– Как дела? – притормозил тот, с мягкой улыбкой глянул в лицо. – Ты мне не нравишься. Что-то беспокоит?

«Да, да, еще как беспокоит! Какого хрена вы тут все делаете с людьми?! На что живете? – захотелось заорать Валере. – Похлебка с картошкой, понятно – сами растим. И кур, и свиней, даже коровы есть с лошадями. А вот джипы новенькие откуда? У вас докторов, к примеру, за год два поменялось. На какие средства? Кто зарплату платит?»

Ничего он этого не сказал. Пожал плечами и просто сказал:

– Так, тоска какая-то навалилась.

– Зима. Солнечных дней мало, – покивал доктор.

Протянув руки, он опустил Валере нижние веки, заставил показать язык.

– Все чисто, в норме, – покивал доктор. – Идем со мной, померяем давление и температуру. И витамины тебе пропишу.

«После этих витаминов Игорек меня в яму-то и свезет», – мелькнуло в его голове. Решил, что ни под каким видом пить их не станет.

Давление оказалось пониженным, температура в норме. Доктор сразу обрадовался причине Валериной хандры. Выписал указание для поваров поить его крепким сладким чаем. Насыпал в руку горсть желтых таблеток и велел принимать на ночь.

– Ничего, все пройдет, – пообещал доктор, провожая его до порога медпункта. – Работа у тебя морально тяжелая, вот хандра и накатилась. Скоро весна. Солнышко выглянет…

До весны было еще как до Пекина ползком – первый месяц зимы только набирал обороты, – но Валера не стал напоминать об этом доктору. Тепло пожал руку, поблагодарил и пошел к своей избе. И, не дойдя до нее метров пять, наткнулся на новенького.

Тот стоял возле соседнего сруба и, склонив голову к плечу, внимательно следил за клубами дыма из трубы.

– Это что – крематорий? – спросил человек негромко. – Дым такой…

– Почему крематорий? – перепугался Валера.

И тут же принялся вспоминать, кто живет по соседству.

– Просто я не видел кладбища, – спокойно отреагировал новичок. – Тут все бессмертные или их сжигают? В этом доме?

– Нет. Не сжигает никто никого. И кладбища, правильно, нет.

– Никто не умирает? – тонкогубый рот на бледном лице сложился недоверчивой дугой. – Рай на земле?

– Умирают, почему, – ответил Валера. – Просто предпочитают быть похороненными на родине, рядом со своими родными. Это есть в договоре на проживание.

Он лично такого пункта не видел, но что-то подписывал. Люди говорили, что это там упоминается. Он поверил. Да и не хоронили они с Игорем никого кроме конченых алкашей и наркоманов. А старики, бывало, умирали, да.

– А-аа, понятно. Тогда это все объясняет, – новичок повернулся к нему, осмотрел. – Сам-то давно тут?