- Эй, подруга, ты жива? - трусила её за плечо Инна.

Откуда здесь Инна? Где Гордей?

И снова воспоминание... И резкая боль в голове и в области сердца...

"Господи, пожалуйста, прекрати мои мучения" - понеслось в голове той, которая в принципе была атеисткой.

- Так, давай, поднимайся. Пойдём в душ, - не отставала подруга.

- Нет, - еле слышно прошелестела засохшими губами Лола. 

- Давай, кому говорят!

- Пить хочу... - снова лишь шелест.

Или не пить? Может так мучения быстрее закончатся? 

Потому что было совершенно непонятно, как жить дальше.

С кухни вернулась Инна со стаканом воды.

- Давай, пей! - попыталась вложить Лоле в руку стакан, но рука не поднималась. Тогда подруга прислонила его Лоле к губам.

- Пей, - повторила еще раз.

Лола сделала несколько глотков, от чего гул в голове многократно усилился. Получается, лучше было не пить.

В голове начало что-то булькать и перекатываться.

Лола закрыла глаза. И память услужливо подсунула фото из конверта, тут же всплывшие перед глазами.

Неужели она никогда не сможет избавиться от прошлого? Неужели оно всю жизнь будет всплывать острыми осколками и резать по живому?

Тогда зачем жить? Просто чтобы мучиться?

Лола, так и не открывая глаза, легла обратно. И снова забылась. 

7. * 6 *

Лола шла по первому снегу, выпавшему совсем недавно. 

Обычно первый снег олицетворяет чистоту, невинность. А ещё начало зимы, начало чего-то сказочного и хрустального, преддверие Новогодних чудес..

Но все чудеса в её жизни закончились ровно год назад, в тот день, когда она встретила Гордея. Это было началом конца. Началом её личного ада и её такого непонятного рая.

Они не виделись уже три недели. 

Не общались даже по телефону.

А ещё...

Лола подала на развод...

Не потому, что боялась обнародования видео. А потому, что фото в конверте сделали невозможным их совместную жизнь.

Гордей пытался поговорить, объясниться. Сначала звонил почти непрерывнл, пришлось даже заблокировать его номер.

Да и приезжал по несколько раз в день. Но Лола не пускала.

Он конечно же знал причину, почему она вернулась к себе. Непонятно было только, на что он надеялся, скрывая.

Фото, которые ей подбросили, Лола оставила на их новой квартире. 

На первом, датированном сентябрём, Гордей нёс сумку и катил чемодан, рядом шла хорошо беременная Алина. Вторая запечатлела Гордея, помогающего Алине выйти из скорой. Скорее всего они приехали в роддом. Ну и спустя четыре дня, судя по дате, на ступеньках стояла Алина с тугим свертком детского голубого одеяла, а рядом Гордей с пакетами. Вероятно на выписке...

Получается, всё это время он врал!.. Рассказывал про командировки...

Он просто сделал из неё дуру...

Она купилась на то, что ему нужны дети, нужен наследник. А он в это время вёз на роды другую, родившую ему сына...

Господи, как же больно...

Лола сама удивлялась, как пришла в себя от этого, очередного потрясения. Но она смогла. Вынырнула из черноты и холода, что сковывали душу, выплыла на берег, поборов в себе желание сдаться. 

Увидев фото, она собрала в кулак все силы, взяла кота Ваську и уехала на свою старую квартиру. 

Что было потом, помнилось с трудом. Она то приходила в себя, то опять погружалась в пучину боли и обиды.

Но в какой-то момент чувство, что ты кому-то ещё нужен здесь, на этой земле, пересилило. И Лола очнулась. 

Инна сказала потом, что она приходила в себя три дня. И подруга, хоть и не знавшая, в чём дело, но подозревашая, что причина в Гордее, так и не пустила к ней мужа. 

Да и потом Лола категорически отказывалась с ним общаться. Что он может сказать? Что это не его ребёнок? Тогда почему из роддома его забирал именно Гордей? А страшнее всего было то, что судя по срокам этот ребёнок скорее всего был зачат именно в тот вечер. Вечер, когда Гордей трахал Алину при ней. Да, был презерватив. Точно. Но он же мог быть повреждённым...