Залившись яростным лаем, Куджо пустился в погоню. Кролик был очень маленьким, Куджо – очень большим, но сама вероятность удачного исхода охоты придавала Куджо сил. Он почти догнал кролика и даже задел его лапой. Кролик начал петлять. Не такому проворному Куджо было трудно выдерживать темп, бросаясь из стороны в сторону. Взрывая когтями мягкую землю, он слегка отстал, но потом снова нагнал добычу. Птицы испуганно взмыли в небо, потревоженные его громким надсадным лаем; если собаки умели бы улыбаться, то сейчас Куджо улыбался бы. Кролик бросил петлять и побежал напрямик через поле. Куджо мчался следом, уже начиная подозревать, что в этой гонке ему не победить.

Но он очень старался и почти догнал кролика, когда тот юркнул в нору на склоне небольшого холма. Вход в нору зарос высокой травой, но Куджо не раздумывал ни секунды. Склонив голову низко к земле, он с разбегу влетел в узкий лаз… где и застрял, как пробка в бутылке.

Джо Камбер семнадцать лет владел фермой «Семь дубов» в конце городского шоссе номер 3, но даже не подозревал о существовании этой норы. Он бы наверняка обнаружил ее, если бы занимался фермерским хозяйством, но у него было другое занятие. В большом красном сарае располагался не хлев для скота, а авторемонтная мастерская. Его сын Бретт часто бродил по полям и лесам возле дома, но тоже не замечал этой норы, хотя несколько раз чуть не провалился в нее ногой и мог бы запросто сломать лодыжку. В ясные дни вход в нору мог сойти за пятно тени; в пасмурные дни его скрывала высокая трава.

Джон Мозам, предыдущий владелец фермы, знал о норе, но ему даже в голову не пришло рассказать о ней Джо Камберу, когда тот купил ферму в 1963-м. Возможно, он предупредил бы о ней, когда в 1970-м у Джо и его жены Черити родился сынишка, но к тому времени рак уже свел старого Джона в могилу.

Кстати, и хорошо, что Бретт не обнаружил эту нору. Нет ничего интереснее для мальчишки, чем дыра в земле, особенно если она ведет в маленькую известняковую пещеру. Ее глубина доходила до двадцати футов, и худенький маленький мальчик вполне мог забраться туда, а потом не выбраться. Такое случалось уже не раз с мелкими животными. Ведущий в пещеру лаз шел под уклон – легко съехать вниз, как по горке, и гораздо труднее вскарабкаться вверх, – и весь пол внутри был усыпан костями. Сурок, скунс, пара бурундуков, пара белок и домашний кот. Кота звали Мистер Пропер. Камберы потеряли его два года назад и решили, что кота сбила машина или он просто сбежал. Но он лежал здесь, вместе с костями упитанной полевой мыши, за которой однажды погнался.

Кролик Куджо съехал вниз и теперь мелко дрожал ушами и носом, вибрировавшим, как камертон, в ответ на яростный лай Куджо, который заполнил собой всю пещеру. Из-за эха казалось, что наверху собралась целая стая собак.

Маленькая пещера привлекала и летучих мышей. Места здесь было немного, но неровные своды служили отличным насестом для дневного сна ночных тварей. Так что Бретту Камберу действительно повезло, что он не нашел эту пещеру с мышами, и особенно в этом году. В этом году среди бурых летучих мышей, обитавших в пещере, распространился особо опасный штамм вируса бешенства.

Куджо застрял в плечах. Он яростно скреб лапами, но без толку. Он мог бы выбраться наружу задним ходом, но ему было жалко бросать добычу. Он чувствовал, что кролик попался в ловушку и теперь никуда от него не уйдет. У него было не очень хорошее зрение, к тому же его крупное тело перекрыло почти весь проникавший снаружи свет, и он не видел, что лаз резко идет под уклон прямо перед тем местом, куда он мог дотянуться передними лапами. Он чуял запах сырости и помета летучих мышей, старого и совсем свежего… но самое главное, он чуял запах кролика. Горячий и вкусный. Кушать подано.