Мы что ебаться тут будем, подумал Серега, или поцелуй так долго длиться? Хотя с этой горячей может и долго…

Дама была ростом ниже Сереги и уже тянулась к его губам.

– Погоди! – придержал он ее рукой – Ты забыла сказать, как тебя зовут…

– Точно! – она заржала на весь переулок как школьница. Серега испугался, что их могут спалить посетители клуба, но кажется всем корме Глеба, который обернулся и спросил, че вы не целуетесь, было плевать.

– Меня зовут Лиза, ик. – она уперлась головой в его грудь. Серега снова ощутил теплоту пьяного тела, мягкие теплые груди согревали в довольно холодном переулке, захотелось с ней скорее обниматься, чем целоваться, но Глеб смотрел уже прямо на них и всем своим видом показывал, что ждет, поскольку бутылка пива, которую он купил в баре, заканчивалась.

– Щас немножко полежу тут, если ты непротив… – ожила Лиза после минуты пьяной комы на груди у Сереги – и начнем.

– Да… конечно – сейчас Серега чувствовал себя обоссаным теплой мочой, по большей части мочой, нежели теплой из-за пристального наблюдения друга – я, кстати, не бритый…

– Ничего страшного – нежно простонала Лиза и полностью оклемалась, даже заулыбалась, вспомнив, где и с кем, не то чтобы это имело значение, но размять упругие ягодицы после твердого стула было просто необходимо – Ты готов?

Серега слышал биение своего слабого сердца, нужно отвечать, отвечать за все, ведь если не земной, то уж точно высший суд!

– Алло, епта! – Глеб задел его за плечо.

– Готов – бросил Серега будто бы не сам.

Лиза приближалась с неизбежностью, еще чуть-чуть и ее язык будет шурудить у него во рту, а своим языком ему придется также каким-то образом шурудить во рту у нее, и от этого люди якобы получают удовольствие, думал он.

Лиза, однако, тут же заблевала ему всю футболку бардовыми красками, зрелище было ослепительное, ведь она попала и ему в глаза и на штаны, чутка даже досталось Глебу.

– Прошу прощения… – выдавила она после потока рвоты, нагнувшись к земле.

– Пиздец! – Глеб ошеломлен. Сергей улыбался, вытирая лицо салфетками, он был просто счастлив, счастлив, что она не начала блевать во время непосредственно поцелуя.

– Что ж, поехали домой… – Он взял Глеба под руку и повел к машине – Кстати, как ты поведешь-то? Ты же датый как минимум!

– Поведу я оооочень тихо, прямо как ты меня сейчас – тот засмеялся, и весь переулок, аплодируя, смотрел им вслед.

– А винцо-то ниче такое! – Серега распробовал сорт, облизывая уголок рта.

Когда парень приехал домой, все уже спали, и он смог незаметно закинуть в стирку одежду и к ним присоединиться.

***

Тимофей Евгеньевич Котов возвращается после долгого рабочего дня, в течение которого ему пришлось непрестанно патрулировать улицы города и вершить правосудие. Дома его встречает любящая жена, судя по виду изволновавшаяся, и маленький сынишка Антон.

– Не боись, со мной вам ничего не угрожает – говорит Тимофей жене, опрокидывая первую рюмку водки, стресс нужно снять. Антон же часто слышал эти слова и уже мечтал стать таким же, как отец.

Жена смотрит на выпивающего мужа с недовольством и шепчет что-то маленькой худенькой женщине рядом, своей матери.

«Сколько можно вмешиваться в нашу личную жизнь? Никогда ее недолюбливал – думает муж – Частенько она чего-то захаживает… надо что-то делать…»

После четвертой рюмки он подходит к своей рабочей куртке, достает оттуда табельный Макаров и прицельно, насколько может, стреляет в жену, прикрывающую собой сына, затем стреляет в тещу, которая падает на пол с простреленным плечом.

Что было дальше, Антон толком не помнит, помнит только как хотел что-то сказать папе перед стрельбой, но что? Он еще долго будет учиться говорить, потому что теперь облекать мысли в словесную оболочку, пытаться выхватить их из потока сознания – бессмысленное усилие. Отец тоже многое говорил…