– В каком смысле испробовать? – От нехорошего предчувствия и стыда жаркий румянец вновь заливает мои щеки, отчего блондин похабно улыбается.

– В том самом, крошка. У тебя такой заманчивый рот, что ни о чем другом я думать не могу весь день. Я и мой член.

От ярости, вспыхнувшей в крови я вскочила со стула, выплеснув остатки апельсинового сока ему в лицо. Меня трясло от бешенства, и желания вцепиться в наглую самоуверенную смазливую морду.

– Суууукааа… Ты пожалеешь об этом, а я все равно отымею тебя! Ты знаешь, как я люблю таких малышек как ты? – Прошипел со злостью блондин, пахабно облизнувшись на последней фразе.

– Я вырву твое никчемное сердце и твой член, если ты еще раз посмеешь заикнуться об этом!

Блондин поиграл языком за щекой, отчего меня едва не вывернуло. Опрометью бросилась из зала, благо, что до меня сейчас никому не было дело.

Выскочив на улицу, я обнаружила, что уже стемнело. Поднявшись в комнату, взяла тонкий замшевый плащ, и поспешила в условленное место. Осторожно ступая, я спускалась по каменистому склону к воде, прислушиваясь к звукам в округе. Звон цикад, шум волн и еще какой – то звук издаваемый неизвестными насекомыми постепенно меня успокоили.

Посидев еще какое – то время я заволновалась, потому что ни Нанта, ни Лилит все не было, и я почувствовала себя круглой дурой, гадая, что могло их задержать, глядя на полноликую луну. В Маире она сияла по особенному, жидким расплавленным серебром, оставляя свою печать на всем, его касалась. Может они и вовсе не собирались приходить, и смеются сейчас надо мной, животы надрывают.

Поднялась на ноги, и хотела было уже плюнуть на все, когда за моей спиной раздался сдавленный хрип. Я обернулась, и едва не рухнула снова. Передо мной стоял архап. В боевой ипостаси. Не спрашивайте, откуда я это знаю, просто поняла и все. Он был огромен, в два раза шире обычного человека, тело покрыто сверкающими стальными мелкими пластинами, подобно чешуе увенчанной все тело. Лицо скрывала кожаная черная маска в прорезях которой пылали голубым светом яркие глаза, оставляя открытым только губы. При виде них, все внутри оборвалось, и я просто не могла отвести от них взгляда. Он был прикован к ним, словно предчувствуя, вспыхивая слабым ароматом узнавания. Его глаза прожигали меня насквозь, заставляя вспыхнуть каждую клеточку моего тела.

Как зачарованная я смотрела на его приближение, не в силах ничего вымолвить, и сдвинуться с места. От него исходила аура дикой первобытной энергии, которая окутывала меня, порабощая, забирая в плен. Его огромная рука коснулась волос, схватив меня, притянув к себе, жадно втягивая мой запах. Кожу на шее обожгло пламенной болью, и он мгновенно прошелся по ней раскаленным языком. И я полетела в пропасть.

Мне было настолько хорошо, что нет таких слов, которыми можно было описать эти ощущения. Невыносимое удовольствие, чистейшее безумство, в котором нет недосказанности, нет границ. Лишь где – то там, на самой периферии этих самых границ маячила мысль, что поступаю не правильно, но архап снова скользнул по шее жидким пламенем, а я потеряла себя. Я растворилась в жгучем наслаждении. Не чувствуя себя. Я чувствовала каждый хаотичный удар его сердца, каждый глоток воздуха бесшумно скользивший в мощную грудь. Я была им, он – мной.

Между нами не осталось границ. Я не понимала, где заканчивается это мощное тело, сжигающее меня в своей энергии, и начинается мое, хрупкое и тонкое. Он, словно, проник в мою голову, впустив меня в свою. Мы были едины. Я отдавала всю себя. Открыто. Горячо. Полностью. Без отказа..