– Аминь, – подтвердил Витя.

Я сказал:

– Большая философия. Гулять пойдём сегодня?

– Куда, в парк?

– А то!

– Не, рано ещё, – засомневались сотрудники, – недельку переждём. Пусть страсти улягутся.

– Ясное дело, – дополнительно сообщил Владимир, – мы ведь не зря удалённый киоск посещаем с Виктором, а чтобы лишний раз не светиться. Нам надо бы с тобой поговорить по делу, да как здесь поговоришь – тем, кому надо, они прямо с губ читают.

– Вот, черти…

Тут Виктор подвёл итоги:

– Короче, доктор. У тебя печать есть?

– А как же? Обязательно.

– А бланки простые, как для справок, есть?

– Не вопрос.

– Этого достаточно. На днях я позвоню, не возражаешь?

– Нисколько. Но я пока работаю сутки через двое.

– Учту обязательно. Но встреча будет в служебной квартире, там у нас отдел по борьбе с организованной преступностью.

– Адрес есть?

– Семён Семёныч… Какой адрес? Машина за тобой приедет, отвезёт, куда надо. Врубчевский?

– Яволь! У нас как в песне:

«Вот вам первое заданье: в три пятнадцать возле бани, может раньше, может позже, остановится такси!..».

– Так!.. Только шофёра не вязать. Это ему может не понравиться. На этой позитивной ноте я хотел бы завершить вступительное слово. Расходимся спокойно, без колебаний и сомнений.

И я сказал:

– Так.

А по истечении некоторого времени, когда я уже уснул, раздался звонок, и хриплый голос Виктора прокричал:

– О, доктор! Привет! Ты дома? Здорово!

– Но с утра я на работе!

– А сколько времени?

– Три пятнадцать…

– Вот видишь! Как договаривались. Ты на работу успеваешь, не сомневайся. Возьми с собой белый халат, бланк справки и личную печать. А машина возле парадного, белый «Вольво». Только быстро!

Сборы оказались недолгими, поскольку я всё для поездки заготовил, хоть и не понимал, зачем и куда я еду.

Водитель вопросов не задавал и сам не отвечал на наводящие вопросы. Въехали во двор, остановились возле углового подъезда сталинской пятиэтажки. Квартира находилась на первом этаже. Водитель открыл дверь своим ключом и передал меня Виктору с рук на руки. Тот обрадовался.

– Привет, заходи!

Мы обосновались в одной из комнат, оборудованной под кабинет пыток, поскольку был слегка испачкан кровью.

– Ничего не забыл?

– Такое не забывается. А что случилось?

– Шеф сейчас придёт, у него и спрашивай.

Появился мужчина в штатском, напоминающий капитана мушкетёров при дворе Людовика 14-го. Он сразу обратился ко мне.

– Добрый вечер, доктор, – сказал он, хотя на дворе давно стояла добрая ночь, – прошу прощения за беспокойство. Я начальник отдела борьбы с организованной преступностью, вот моё удостоверение… Я введу в курс дела. В общем, так… Только что мы закончили операцию, в результате которой задержаны несколько человек. И один из них немного пострадал. Чистая ерунда. Только в изолятор не принимают. Считают, требуется стационар. А с ним, между прочим, работать нужно. Начальство подгоняет. В стационаре, сами понимаете, какая работа? Да ещё охрана нужна, в туалет водить. Мне где взять охрану, когда в отделе всего шесть человек? Короче, доктор, нам нужна ваша справка.

– Ясно, – ответил я. – Только у меня маленькая просьба: разрешите его осмотреть.

Вообще, сидя в белом спецавтомобиле, я уже сообразил, о чём, скорее всего, пойдёт речь, но дал себе зарок – не оформлять никаких бумаг не понимая, что за ними стоит. Вернее, кто. Как я и думал, Виктор слегка занервничал:

– Кого там смотреть-то? У него ничего нет особенного, я уже смотрел.

– Но шеф согласился:

– О чём речь, конечно можно.

Я надел халат и вошёл в соседнюю комнату, сопровождаемый оперативниками со всех сторон, и на полу увидел богатыря, лежащего в произвольной форме, поскольку принять форму непроизвольную ему мешали полицейские браслеты, ограничивающие его подвижность в точности так же, как бычья шея не позволяла ему навести на меня одинокий глаз, тогда как соседний оптический орган был совершенно залит подкожной орбитальной гематомой. Я достал из кармана чистый бинт, приложил к нему перекись и убрал с лица потерпевшего лишние кровяные сгустки. Обнажилась рваная бровь и печать на лбу, скорее, отпечаток, соответствующий по размерам и по форме тыльной стороне рукоятки служебного армейского пистолета.