С тех же командировочных денег, я купил пятьдесят пачек сигарет "Южные", половинки такие, коробку большую спичек, три килограмма соленого сала и несколько консервов, мыло, зубной порошок и полотенце. Тогда я еще не брился, не было еще чего брить в пятнадцать с половиной лет, так что никаких приборов тоже не было. Почему я так расписываю свои приобретения? Дело в том, что из полученных в кассе пятисот рублей почти триста пятьдесят ушло на покупки, полсотни я "зажилил" при игре в карты и спрятал подальше и только сто рублей проиграл. Я не игрок и никогда в жизни не привыкал к азартным играм, но тогда, в поезде, среди новых людей, отказываться было нельзя, вот и проиграл сотню, а больше денег у меня с собой не было. Другие ребята проиграли и то, что получили, вернее то, что осталось к поезду, и все, что у них было из старых запасов. Фадеев своей выходкой в ресторане, поставил всех, как после оказалось в очень тяжелое положение.

Новый наш бригадир, сразу пошел к директору леспромхоза и попросил аванс, на что тот ответил, что вы у нас работаете за лес, мы за выработанные вами трудонормы, платим вашей МТС лесом, а уже они вам начисляют зарплату. Эта новость нас не очень обрадовала, мы попросили дать телеграмму, что мы доехали и просим прислать денег. На этом наши экономические связи с руководством ЛПХ закончились. Вечером, собравшись за длинным столом с приделанными с обеих сторон скамейками, мы устроили "военный совет", где основным вопросом было – что делать? Бежать – исключено, не с чем да и просто невозможно. Остается работать и ждать вестей из МТС. Тут же на стол все выложили, что у кого было – вытряхнули буквально все. Мне пришлось расстаться и с салом, и с сигаретами, консервами и пятьюдесятью рублями. Что делать – общак есть общак. По мелочи насобиралось около двухсот рублей. Еда была еще и у моего товарища, Виктора Морозова. Отличный был пацан из Владимирской области, мы потом с ним в одной бригаде на тракторе работали в колхозе "Красное поле", а осенью он уехал на родину и по-шел в армию. Я был, естественно, самый младший по возрасту, Виктор был старше на два года, остальные члены бригады шли по возрастающей, от 20-ти до 30-ти лет, тому же Фадееву.

Когда подвели итоги инвентаризации, у некоторых заблестели глаза при виде горки мятых рублей и мелочи. Были даже предложения взять бутылку спирта в магазине и обмыть наш приезд. С этой инициативой выступили шестеро бывших зеков среди нас-они привыкли жить сегодня, кто знает, мол, что будет завтра. Здесь начала вырисовываться внутрибригадная коалиция, как сегодня говорят.

Из шестерых наших бывших зеков ,один сидел за убийство, вроде, как по неосторожности, пятеро были обычные мелкие воры. Я бы не сказал, что они были какие-то ужасные и коварные. Внешне нормальные ребята, безотцовщина послевоенная, вот и стали ворами, прошлись по колониям. Принцип у них один – каждый за себя, поэтому наша связка с Морозовым сыграла свою роль, мы стояли друг за друга, может быть, и самые молодые и слабые, но двое- это уже больше, чем один, "даже очень важный". Имея определенный опыт общежитийской жизни, я предложил на эти деньги купить упаковку брикетов горохового супа, сухого картофеля и макарон. Сало у нас пока есть – протянем. Все вместе пошли в столовую, взяли коробку из ста брикетов супа по 1р. 20 коп, мешок сухого картофеля и макароны. На остатки денег, взяли чая черного, а хлеб в столовой -лежал на столах. Я, как самый молодой, подошел к кухне, познакомился с поварами, рассказал, сгущая краски, нашу историю, что нашего бригадира в поезде ограбили и унесли все наши деньги и т.п.. Вид у меня, наверное, был соответствующий моменту. Женщины выложили нам остатки пищи, все что было в котлах и кастрюлях, все равно никто уже не придет, поздно, темно. Не так уж и много у них осталось, но вполне хватило для того, чтобы поднять настроение нашему коллективу. Поблагодарили женщин, пошли в общежитие.