Шел бурный 1989 год. Начался разгул демократии, подготавливался парад суверенитетов. По телевизору чуть ли не сутками показывали ход сессии Верховного Совета СССР, разбавляя центральные передачи местными каналами на ту же тему. Отталкивая друг друга, на трибуны пробивались новые "политики", вперемешку со старыми борцами за чего-то, пылившимися до этого в периферийных закоулках. Подавляющая часть выступающих несла откровенную ересь, набирая очки и потешая обывателей, очумевших от перестроечных лозунгов.

Как парадокс, в то самое время, когда Москве сознательно объявили продовольственную блокаду, когда не допускали к потребителю, портили, сжигали, продукцию, чтобы показать всему Союзу, да и окружающему миру, что в стране начинается голод, что необходимы кардинальные меры (именно это позже и произошло, только в обратном, еще более губительном порядке), мы, как это ни покажется странным, занимались развитием сельхозпроизводства.

Если в бывшей Молдавской ССР с производством таких видов продукции, как овощи, фрукты, виноград, молоко, мясо, яйца, было более -менее нормально, то с производством картофеля, ситуация оставалась сложной. Причин было много. Ну, во-первых, внимание к отрасли. Картофель на союзный потребительский стол от Молдавии никто не требовал, его было достаточно в средней полосе, да и в северных районах тоже. Тем более, качественного, и во много раз дешевле. От нас требовали то, чего не было в других районах – овощи, фрукты, виноград. Не совсем удачной для выращивания картофеля была и климатическая зона, в основном сухая и жаркая, поэтому сорта наши быстро вырождались. Перед нашим научно-производственным объединением была поставлена задача – обеспечить качественным семенным материалом, минимум, Молдавию.

Разрешили обратиться в соседнюю Румынию, где, надо признать, в те времена картофелеводству уделялось довольно серьезное внимание. Не знаю, как сейчас, но в этой стране в то время работало специальное министерство картофелеводства, чего даже в Союзе не было. Мы нашли взаимные интересы с этим министерством. Нам нужны были элитные семена картофеля, а румыны нуждались в хлорофосе, препарате для борьбы с колорадским жуком В Союзе этот препарат был запрещен к использованию по ряду причин, а в Румынии он широко использовался. Мы начали собирать остатки хлорофоса по всему Союзу и отправлять в Румынию, взамен они слали семенной картофель по указанным адресам. Масштабы обмена были значительны. Как всегда появились сбои во взаимопоставках, и тогда вся система остановилась. Время поджимало.

Минсельхоз нашей республики дал поручение – срочно во всем разобраться и запустить процесс снова. Заняться этим поручили мне. Подготовившись, я взял с собой соответствующих специалистов по семенам и химикатам и выехал с ними в Бухарест.

Приехали. Разместили нас в одной из лучших гостиниц под названием «Амбасадор».

Министерство картофелеводства Румынии, со своей стороны, тоже выделило специальную группу для уточнения ситуации с взаимопоставками. Курировал работу группы сам министр, он же, кстати, в те времена —параллельно – секретарь Центрального комитета компартии Румынии по сельскому хозяйству.

По прошествии лет, могу сказать определенно: с каждой фирмой или государственной организацией в те годы, у нас всегда были особые ответственные отношения. У нас во всем первенствовала политика, ни у кого из нас не было даже в мыслях, что-либо нарушать. И дело даже не в том, что боялись последствий, хотя и это присутствовало, а просто, в первую очередь, из-за нашего советского менталитета. Все, что было по договорам, даже больше того, мы всегда выполняли. Так было, в пределах того, что мне было известно, почти по всем нашим зарубежным связям.