– Передай Васильевой, что у меня нет настроения с ней в прятки играть. Вместо того чтобы от меня по коридорам бегать, пусть лучше делом займётся.

Хромко говорил в принципе беззлобно, одновременно копаясь в ворохе бумаг у себя на столе и не глядя на девушку.

– Хотя ей, конечно, пробежки только на пользу, – добавил он.

– Хорошо, Семён Семёнович – всё передам.

Сорокина не смогла сохранить серьёзное лицо и непроизвольно улыбнулась.

– Блин, где же, где же… А, вот. И хватит лыбиться – вопрос серьёзный, – поднял наконец-то начальник на Сорокину глаза и положил перед собой листок с какими-то записями. – Станешь руководителем, сама поймёшь, какая это проблема, когда твои сотрудники всякой хренью занимаются вместо работы.

– Куда уж мне руководителем-то? Я небось им никогда и не стану.

– Ты-то? – посмотрел Хромко на Аню, наклонив голову, как будто глядя поверх очков, но без очков. – Ты-то станешь… Если нас с тобой не выгонят раньше.

– А есть за что? – не удержалась девушка от риторического вопроса.

– Будет, не переживай. Например, ни за что. Или вот за это – записывай.

Аня сидела с открытым ежедневником, держа ручку наготове.

– Шефу утром звонили из Администрации губернатора, просили повнимательнее отнестись к заявлению по без вести пропавшей Борисовой – вчера было. Ты в курсе, что там?

– В сводке видела, а сам материал – нет, не я заявление принимала, – торопливо ответила Сорокина.

– Забирай дело себе и занимайся. Чем такие «просьбы» чреваты, объяснять тебе вроде не нужно?

– Не нужно. Всё сделаю, Семён Семёнович.

– Ну и всё, шуруй, обедай, если аппетит не пропал, – по-доброму усмехнулся Хромко.

– Не пропал, – улыбнулась в ответ девушка и вышла из кабинета.

Она на ходу набрала номер и услышала в трубке тяжёлое дыхание подруги.

– А ты чего такая запыхавшаяся? На беговой дорожке, что ли? – слегка подколола её Аня.

– Да ну тебя. Вот, к кафе подхожу.

– Смотрю, ничего тебя не может остановить на пути к роллам – ни дождь, ни снег, ни ураган, ни Хромко. А чего меня не подождала?

– Да кто тебя знает, когда ты от него выйдешь. Мне что же, голодной теперь оставаться?

– Ладно, начинай, я сейчас догоню.

Аня быстро заскочила к себе, снова оделась и, выйдя из Управления, в бодром темпе пошагала в сторону кафе – впереди пять минут прогулки на свежем воздухе. Привычная дорога – и ноги идут сами, и мысли тоже блуждают сами по себе, о чём-то, как будто ни о чём.

Перебежать узкую дорогу, шагнуть на тротуар, справа пожарная часть – не попасть бы под внезапно выезжающую машину. Остановка – Танька наверняка проехала до следующей на автобусе, совсем не любит ходить пешком. Направо, по диагонали через сквер – ну красота же! Даже сейчас, когда деревья голые и совсем без листьев. Стало совсем немного, но потише, а мысли забубнили чуть погромче. До конца по скверу и направо – ещё один засаженный деревьями участок города, наверняка на карте он весь закрашен зелёным. Перейти на другую сторону – и вот она, кафешка. Одноэтажная постройка, которую язык не поворачивается назвать зданием, но поесть там вполне можно. Чуть дальше прилепился более стационарный кирпичный теремок с маняще пахнущей выпечкой. Васильева обычно тащит её сюда после обеда и затаривается булками – вряд ли что-то пойдёт по-другому и сегодня. Привычная дорога, привычные действия, всё на автомате, всё как всегда. Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы…

– Жуёшь уже? Приятного аппетита.

Сорокина скинула пуховик и положила на свободный стул, садясь напротив подруги.

– Шпашиба, – не поднимая глаз, ответила Татьяна с набитым ртом, продолжая водить пальцем свободной левой руки по экрану смартфона. В правой руке она держала вилку и выверенным движением, опять-таки не глядя, наколола очередной ролл, готовясь отправить его на переработку вслед за предыдущими.