Не доступное в чуждости взору.
И не бойся своей наготы.
Что скрывал ты в чужбины одеждах.
В твоем мире с лихвой теплоты.
Нет нужды отражаться в невеждах.
Бирюзовый
Смотри, какой простор вокруг.
В нем ветер свежий, бирюзовый.
И сердце рядом, верный друг.
Ты сам создал его, не новый.
Всегда с тобою рядом, вместе.
И ключ златой в руках, не в чаще.
Он не бродил как ты на месте.
И не искал, ТО, – в мире слаще.
Не надо ни кого винить.
А в причем да же и себя.
Взгляни, так легче много жить.
Когда поймешь себя любя.
Того, кого, забыл напрочно.
В замки чужбины заковав.
Оно совсем не долговечно.
Ты будешь, счастлив осознав.
Что ты единственный творец.
С душой своей непобедимый.
Она откроет твой дворец.
А не пилюлю сладко, с миной.
Край забвений
Твой слышу голос край забвений.
Потертый красками из боли.
Он как ручей звучит чистейший.
Шагал, где долго я без воли.
Топтал твои сады ногами.
И воду вечно баламутил.
Слова обид, творя губами.
Чужих краев искать ходил.
Того, что нет там, хоть разбейся.
Да и не будет никогда.
Родная, рядом я согрейся.
И не покину никогда.
Ты больше, чем весь мир реальный.
Манят, что множества взглянуть.
Но он всего лишь виртуальный.
Я не хочу в нем утонуть.
Увязнуть по уши в трясине.
Не видеть и не слышать что.
Вдаль не уплыть на тонкой льдине.
И не спасет ни чье пальто.
Лишь только нежность твоих рук.
И тишины твое молчание.
Творящий, а не просто звук.
Дарящий чутко понимание.
Летящий корабль
Летит корабль моих грез.
Их облаками верный парус.
Не льет душа дождей из слез.
Она покинула, сей Хаус.
Ей солнца светит верно, компас.
И не штормит уж млечный путь.
Ей подпевает сердца голос.
В пучинах ей, уж не тонуть.
Она нашла свое единство.
С талантом, что теперь в руке.
И не прельстить ее бесчинством.
Гипноза злата вдалеке.
Те мысли не тревожат больше.
Что тяготили по ночам.
Без них мой путь на много дольше.
В душе красивых панорам.
Босиком
Люблю я слушать души свет.
Он молчалив, но очень ласков.
В нем изумительный рассвет.
Полей бескрайности без слов.
Их заскорузлости саднящей.
Лежащей каменной плитой.
Я там живой, не вечно спящий.
Бегу тропинкою домой.
Легко, по лужам босиком.
Средь брызг, в косу сплетая смеха.
В груди, вскормившей молоком.
Я кладезь собственно успеха.
Что окружение дало?
Подумать только, лишь обузу.
И столько снегу намело.
Что замело таланта лузу.
Он здесь, сейчас, но пропускаю.
Его невидимую нить.
Вновь не копая, обретаю.
Его открытую так суть.
Чужой карман
В чужом кармане не возьмешь.
Когда в своем средь дырок пусто.
Что в решете ты унесешь.
Когда вокруг и так не густо?
Нельзя нести того, что нет.
Любовь без ясности, на ветер.
А в голове, что винегрет.
Без ниток связанный, что свитер.
Не разбивай сосуд он крепок.
Не лей. Чужого в нем вина.
Ты цельный, а не сгустков слепок.
Зачем копаешься у дна?
Взгляни в души своей цветок.
Великолепен он в огранке.
Но почему – то тот росток.
Похоронил ты твердо в рамке.
В ней твой срывается талант.
Он твой кормилец и родитель.
Кузнец для счастья музыкант.
И светлой жизни устроитель.
Ней вина из рук чужих.
Ведь от него потом лишь ломка.
Гипнотизер тот очень лих.
В итоге рвется перепонка.
Радость тряпок
Копишь все вокруг тюрьма.
Радость в тряпках износилась.
Пухнут лишь обид тома.
Там где счастья речка лилась.
Понастроено запруд.
Заводь зеркало без толку.
Вновь капаешь глыбы руд.
В обсужденьях без умолку.
Результат – огарок свеч.
В темноте, что зренья память?
Что не смог ты уберечь?
В своей жизни, что исправить?
Нет. Не там твой уголок.
Он гораздо в мире шире.
Он не требует оброк.
В своей собственной квартире.
Там где свой талант познав.
Узнаешь покой в движение.
Из души руки приняв.
Закопав чужое мнение.