– Прости меня! Эти слезы… Они от страха. Я не помню себя. Я не знаю, кто ты. Я не узнаю место, в котором нахожусь. Я прошу тебя, расскажи мне всё. Для начала хотя бы общую информацию.

Парень тоже вздохнул. Заглянул мне в глаза и покачал головой.

– Давай так. Мы сейчас пройдем на кухню, нальем чаю и спокойно обо всем поговорим.

Его рука потянулась ко мне и почему-то испугала меня. Я невольно отшатнулась от него. Он опять мотнул головой:

– Хорошо! Иди сама. Сможешь?

Я кивнула и попыталась встать, опираясь на стену. Меня качало. Голова слегка кружилась, но в целом идти я могла. Тот, кто называл себя моим мужем, пошел вперед, изредка оглядываясь и проверяя, как я. Этот короткий переход из комнаты в комнату меня доконал. Я совершенно выбилась из сил и, опустившись на стул, легла грудью прямо на краешек стола. Пока муж занимался приготовлением чая, я так и лежала. Хотелось разглядеть комнату, и одновременно, не хотелось ничего. Просто так и лежать, уткнувшись лицом в стол. Идеально. Самое то, для человека, который сравнивает свое имя с пенопластом…

Мне показалось, что прошла целая вечность пока передо мной оказалась кружка с горячим, ароматным напитком. Я сразу поняла, что чай свежезаваренный. Листовой, а не пакетированный. Это вызвало у меня слабую улыбку. Я любила именно такой. Пыль из пакетиков вызывала у меня тошноту.

Мужчина, увидев мою улыбку, недоуменно вскинул бровь. Я поняла, что его удивило это. И пояснила:

– Люблю свежезаваренный.

– Ты вспомнила это? – Его зрачки на секунду расширились, затем опять приобрели нормальный размер.

– Нет. Просто мне так кажется. Какое-то подсознательное удовольствие от запаха.

– Да. Так и есть. Ты пьешь только такой чай и не признаешь другого. Ровно, как и я. – Муж улыбнулся.

Я отметила, что мне нравится его улыбка. Такая открытая и располагающая. Даже немного застенчивая. Улыбка хорошего человека. Первый раз за весь сегодняшний день я тоже позволила себе улыбнуться. Мужчина, сидящий напротив, протянул мне руку и сказал:

– Меня зовут Максим. Будем знакомы?

Я протянула руку в ответ, и он крепко пожал ее. Если мое имя никак во мне не отозвалось, то едва услышав его, по телу пробежали приятные мурашки. И я подумала, что он мне, действительно, не врет.

– Очень приятно, Максим! Очень приятно, муж!

– Ну, что ж… Давай начнем. – Макс отхлебнул чай и начал рассказ о моей жизни. Точнее, нашей жизни…

Мои вечера похожи один на другой. В пять часов я выхожу с работы. Минут через двадцать забираю Димку с детского сада. Мы быстро, по-спартански одеваемся и идем домой. Можно сказать, почти бежим. У меня в запасе остается час, чтобы приготовить ужин. Руслан возвращается примерно в половину восьмого. И тогда мы всей семьей садимся за большой круглый стол. С самого детства я мечтала о таком столе. Обязательно круглом. Это объединяет. Подсознательно дает ощущение родства между теми, кто за ним сидит. Поэтому этот стол стал нашей первой совместной покупкой с мужем. И вот уже десять лет радует нас, являя собой олицетворение семейного уюта.

Этот вечер не стал для нас исключением. Единственное, что отличало его от предыдущих вечеров – моя поспешность. Я торопилась, когда готовила борщ, когда разливала его по тарелкам и даже, когда ела его. Руслан же, наоборот, был в том благостном расположении духа, который настраивает на долгие разговоры после трудового дня. Муж что-то рассказывал, шутил и ждал от меня той же реакции. И впервые за десять лет я не смеялась над его шутками. Или делала это невпопад. «Быстрее. Быстрее. Быстрее. – В моей голове крутилась только эта мысль. – Быстрее доедайте и расходитесь по своим комнатам». Это был мой единственный мысленный призыв к домашним. Я хотела, как можно скорее добраться до своего мобильного и открыть «Контакт». А что если Максим уже давно ответил?! Если так, то, что именно? Может он уже давно стер из памяти девчонку, которая была когда-то влюблена в него… И теперь даже не узнает её лицо. А может у него слишком ревнивая жена, которая проверяет телефоны и держит поводок их отношений в своей руке?! Или же он, наоборот, ждал этого сообщения. И теперь, глядя на фотографию ее профиля, на которой она, безусловно, похорошела и стала более роскошной, жалеет о том, что упустил тогда свой шанс.