В момент соприкосновения поискового элемента с каменной кладкой, металлоискатель внезапно ожил, завибрировав, пронзительно запищал, введя меня в ступор.

Очнувшись от неожиданного проявления бурной реакции прибора на замшелые блоки, я отбросил в сторону так и не прикуренную сигарету и плюхнулся на колени перед порогом, впившись в него взглядом.

«Там, без сомнений, что-то есть, – понял я, – что-то серьёзное замуровано в старой кладке. Пусть разразит меня гром, если это не так!»

Жалко крушить симпатичную, гармонично вписанную в дизайн дома, часть архитектурного сооружения, но любопытство взяло верх.

Воспользовавшись предрассветными сумерками, способствующими скрытности моих намерений найти нечто, повлиявшее на судьбу дома и людей, имеющих какое-то отношение к нему, я сбегал в гараж. Притащив оттуда кувалду и перекрестившись, легонечко тюкнул по краю бортика порожка, пытаясь не причинять особого урона всей конструкции.

К сожалению, аккуратно поработать не удалось, зато одним из составных камней кладки оказался плоский металлический ящик, размером с два кирпича.

Нервно вздрагивающими от возбуждения руками я нежно извлёк его из каменного крошева, сдул цементную пыль и принялся рассматривать свою находку.

Ящик был добротный, герметичный, из толстого железа, с врезным слабеньким замочком. По его внешнему виду невозможно было определить ни время захоронения, ни принадлежность кому-либо, ни, тем более, внутреннее содержание.

Зашторив на кухне занавески и включив верхний свет, я постелил на стол широкое полотенце, поставил на него, незначительно тронутый ржавчиной, вызволенный из забвения, тайник и, вооружившись нехитрым инструментом, приступил к операции вскрытия.

Немного повозившись с запирающим устройством находки и на мгновение замерев перед поднятием крышки мини-сейфа, в предвкушении увидеть скрытые в его недрах золото, драгоценности или, на худой конец, бумажные деньги, я не без волнения заглянул вовнутрь.

Действительно, там лежало несколько золотых царских червонцев, по паре пачек валюты и рублей настоящего времени, мужской перстень с камнем, – буду надеяться, что в перстне бриллиант, – и толстый не то ежедневник без чисел, не то блокнот для записей.

Деньги, естественно, пришлись как нельзя кстати, дав понять, что не всё так уж плохо в этом мире.

Посчитав монетки и рассмотрев перстень, я раскрыл блокнот, как водится, на середине и, вскользь пробежав по рукописным строчкам, прикинул, что это, скорее всего, дневник хозяина схрона. Кто-то, очевидно, вёл записи о своей жизни, планах и невзгодах. Но почему он так тщательно его спрятал? Не из-за горстки же монет и перстня, если, конечно, здесь не кроется другая, более серьёзная тайна.

Допустим, если этот некто совершил чрезвычайно тяжкое преступление, и обнаруженные мною ценности составляют лишь малую толику от всего им похищенного. А основной клад замурован в другом, недоступном для простых смертных, месте. И в дневнике, предположим, вперемешку с душевными переживаниями мистера икс, о неправедном проступке, зафиксированы описания основного местоположения сокровищницы с более ценными вещами и секрет проникновения туда. Тогда да. Тогда оправдана необходимость в организации тайника, для сокрытия злодеяния и сохранности тетради с откровениями и координатами главного хранилища. Во избежание разоблачения и разграбления богатств чужими.

Сразу пришедшую на ум версию – она, конечно, интересна, но недостаточно убедительна для выводов – отбросил тотчас. Без ознакомления с записями трудно понять, что к чему. Напрасно я с ходу начинаю выдавать идиотские умозаключения, не прочитав и тщательно не изучив обнаруженную рукопись. Строить догадки и развешивать ярлыки без повода рановато. Вначале надо узнать тайну захоронения, а уж потом делать выводы. А пока пойду, посплю, всю ночь воздакался с дорогим и таинственным непонятно чем.