Председатель Госплана Николай Константинович Байбаков предлагал Михаилу Сергеевичу пост своего зама по вопросам сельского хозяйства. Рассматривалась кандидатура Горбачева и на пост генерального прокурора СССР (Зенкевич Н.Тайны уходящего века. Власть. Распри. Подоплека. М.: Олма-Пресс, 2004). Но Горбачев от всех предложений отказывался, как будто предвидя свое будущее.

Предлагался Михаилу Сергеевичу пост заместителя председателя Госплана СССР по вопросам сельского хозяйства. Но Горбачев от всех предложений отказывался, как будто предвидя свое будущее.

В. Казначеев в книге «На перекрестках судьбы» сообщил любопытный факт. После предложения Горбачеву поста генпрокурора СССР Иван Васильевич Рудченко, двоюродный брат Горбачева, заявил Казначееву: «А зачем ему этот прокурорский пост?» Затем добавил: «Он будет генеральным секретарем ЦК КПСС, это я тебе говорю, а раз говорю, то это я знаю». О подобных перспективах Горбачева мог намекать только Андропов, возлагавший на него особые надежды. Но об этом ниже.

Андропов, познакомившись на отдыхе с Горбачевым, сразу взял его на заметку. Его привлек артистизм, с которым Михаил Сергеевич выдавал желаемое за действительное и входил в доверие к людям, а также и беспринципность, позволявшая Горбачеву легко менять позицию в зависимости от обстоятельств.

Легостаев в «Генсеке кровавом» так писал по этому поводу: «Будучи опытным контрразведчиком, обладая глубокими навыками в оценке человеческих характеров, Юрий Владимирович, вне всяких сомнений, отметил также для себя примечательные черты личности Горбачева: патологически честолюбив; умственно неглубок; хвастлив; самонадеян; отъявленный лицемер; лжет, не краснея; владеет навыками политической демагогии; хорош в компании, на шашлыках; умеет расположить к себе, вызвать на откровенность; легко, без раскаяний, предает и продает, если ему это выгодно; не имеет стойких политических убеждений».

Легостаев считал, что вышеперечисленное плюс слухи о «левых» доходах Михаила Сергеевича давали Андропову «шанс контролировать поведение бойкого ставропольца в сложных ситуациях». Возможно, это и так. Но одно очевидно. Андропов имел на Горбачева особые виды. Лучше, чем кто-либо другой в Политбюро, шеф КГБ был информирован о назревающей в СССР кризисной ситуации. Юрий Владимирович также знал, что состояние Брежнева после перенесенных им в январе 1976 года инсульта и клинической смерти оставляло желать лучшего.

Понимал Андропов и то, что старцы из Политбюро будут «уходить» только на орудийных лафетах и что они костьми лягут, но не допустят, чтобы он стал генеральным секретарем ЦК КПСС. В этой связи председателю КГБ предстояло вести непростую тайную войну за пост генсека.

В этой войне ему был необходим верный помощник. Но не просто помощник, а человек, способный легко входить в доверие к людям, при необходимости создать группу поддержки в защиту патрона, внести раскол в стан оппонентов, быть его глазами и ушами и в то же время производить впечатление самостоятельно мыслящего политика. Горбачев на фоне других региональных партийных лидеров представлялся Андропову именно такой фигурой.

В связке с другим верным помощником Андропова Чазовым, Горбачев должен был стать мощным инструментом влияния на политическую ситуацию в Политбюро ЦК КПСС. Поэтому Юрий Владимирович сделал ставку на «ставропольца». Ему нужна была «надежная и управляемая» подпорка в Политбюро ЦК. Видимо, другие кандидаты не прошли его кадровое сито. В итоге Андропов стал для Горбачева второй «доброй феей». Первой, как говорилось, был Кулаков, который запустил на высокую партийную орбиту Михаила Сергеевича.