На чьей стороне тогда играли такие тяжеловесы-консерваторы как Богомяков, а их во всех эшелонах власти и управления было хоть отбавляй, можно только догадываться, но факт остается фактом – даже находясь в опале, они могли бы взять реванш и решить вопрос верховной власти в свою пользу с помощью всё тех же популистских деструкций «зеленых», опираясь при этом на массу недовольных горбачевскими реформами. А что, идея не новая, лозунг и принцип «чем хуже, тем лучше», который всегда был тактикой отчаянных властолюбцев на крутых поворотах истории, пока еще никто не отменял. Но дальнейшие события показали, что у разбитого корыта оказались и те и другие. Однако оставим конспирологические догадки будущим исследователям и экспертам, а сами вернемся к «экологическим страстям» конца восьмидесятых…

Начнем с газохимического проекта, пролоббированного в 1988 году лично Г.П.Богомяковым на уровне Политбюро ЦК КПСС. Но прежде – комментарий по данному вопросу Владимира Кузьмича Гусева, бывшего министра СССР и председателя Государственного комитета по химии и биотехнологиям, данный им в интервью журналу «Газохимия»:

«…О том, что ситуация в области газохимии в стране неудовлетворительная, руководство страны, в то время еще Советского Союза, осознавало еще в конце 80-х годов. В 1988 году было принято Постановление Совета Министров СССР №1399 о строительстве газохимических комплексов в районе Сургута, Нижневартовска, Нового Уренгоя, пос. Уват и расширение Тобольского НХК. Сырьевой базой развития этих пяти центров должно было стать получение дополнительно ШФЛУ (10—12 млн тонн) и этановой фракции (1—1,5 млн тонн) как из попутного газа, так и из валанжинского газа северных районов Тюменской области (СРТО).

Это постановление подвергалось критике со стороны Госплана и его институтов за то, что местное потребление продуктов переработки невелико и остальную продукцию придется вывозить, капитальные затраты в СРТО выше в 2-2,5 раза по сравнению с районами Урало-Поволжья. Фактически за этим стояли интересы регионов – кто получит сырьевую базу и возможности для развития. Предложение увеличивать поставки ШФЛУ в районы Урало-Поволжья было в значительной мере дискредитировано серьезной аварией продуктопровода в районе г.Уфы (упоминается взрыв трубопровода Западная Сибирь – Урал – Поволжье в ночь с 3 на 4 июня 1989 года, повлекший крупнейшую в истории железнодорожную катастрофу на Транссибирской магистрали на перегоне между станциями Углу-Теляк (Башкирия) и Аша (Челябинская область). Утечку сжиженного газа своевременно не выявили и в низине, прилегающей к железнодорожной насыпи, в течение нескольких месяцев скапливалась взрывоопасная смесь. В ночь на 4 июня в этом месте навстречу друг другу шли два поезда: Новосибирск – Адлер и Адлер – Новосибирск. В них находилось около 1300 человек. Одни ехали на отдых в Краснодарский край, другие оттуда возвращались. Трагический итог: объемный взрыв газа, крушение двух переполненных поездов и более 600 погибших, в большинстве своем детей. – прим. М.М.).

Но главная причина нереализации программы развития газохимии в то время, конечно же, была не в разных точках зрения и даже не в аварии, а в сложном финансовом положении страны.

В дальнейшем к программе развития газохимии возвращались неоднократно. Было создано РАО «Северный маршрут» (основной учредитель ОАО «Газпром»), которое разработало крупномасштабный газохимический проект переработки сырьевых ресурсов СРТО, появились альтернативные предложения по «Западному маршруту». По сути, регионы «тянули одеяло» на себя, прежде всего по ресурсной базе и по привлечению инвестиций. Однако эти проекты не были реализованы по разным причинам, но одной из главных причин является то, что основной владелец ресурсов газохимии – ОАО «Газпром» не видит в газохимии первоочередного объекта инвестиций. ОАО «Газпром» сосредоточился на более привлекательных, по его мнению, проектах, а другие возможные инвесторы без ресурсной базы считают такие инвестиции авантюрными.