Саша снова углубился в чтение:

«Игорь с Катей стояли на берегу реки с удочками. Вечер. Закат. Тепло. Плеск воды.

– Возьми меня замуж, а? – с улыбкой предложила Катя.

– Так ты замужем. Хочешь иметь сразу двух мужей? – отшутился Игорь.

– Не надо мне двух. Я разведусь. С сыном твоим я подружусь, вот увидишь. А?

– Нам здесь сейчас так хорошо. Не надо думать о проблемах, которые мы оставили в Москве. Давай здесь не будем ничего решать. Вернёмся с рыбалки и там поговорим, всё обсудим. Ладно?

– Вывернулся, опять вывернулся. Скользкий, как рыба, – засмеялась Катя.

– Ты всё понимаешь, – улыбнулся Игорь и поцеловал девушку в щёку. – А рыба у тебя на крючке. Смотри, у тебя клюёт».

«Неужели она действительно хотела развестись? – мысли у Саши путались, обида жгла нестерпимо. – Неужели это правда? Как она могла? Ну, проводник! Ну, гад!»

Саша вспомнил тот период, когда жена начала работать проводницей. Она стала веселей, красивей, уверенней в себе. Одно «но» – она стала холодней с Сашей. Он сразу почувствовал это. Говорят – жены очень тонко чувствуют отношение мужей. Мужчины, бесспорно, им уступают в этой самой чувствительности, но именно мужчины придумали выражение «как бревно». Саша так и сказал жене: «Ты стала вести себя в постели, как бревно. Совсем недавно ты была – вулкан. Тебе стало неинтересно со мной?»

В ответ он слышал, что «сегодня я очень устала», «голова болит», «на работе неприятности» и ещё несколько таких же всем известных объяснений.

Так продолжалось около двух лет, затем всё пришло в норму. Может быть, Саша уже привык, но ему показалось, что после двух лет работы его жены на железной дороге что-то изменилось к лучшему. Ира опять стала озорной девчонкой, и в жизни, и в постели. Саша посчитал, что она изменилась как раз после того, как уволили Лобова.

2

Игорь с трудом открыл глаза, протянул руку к прикроватному столику, взял стакан воды и попытался попить, не поднимая головы. Не получилось. Вода пролилась на лицо и подушку. Игорь не расстроился, а рассмеялся. Голова болела.

«Ничего необычного» – весело подумал Игорь и пропел припев из бармалейской песенки:

– Это даже хорошо, что пока нам плохо…

Он встал, покачиваясь, подошёл к бару, открыл и углубился в изучение его содержимого. Похмелиться хотелось обязательно, но завтра он собирался ехать на дачу и утром хотел быть свежим, «как огурец». Вина или шампанского не хотелось. Водки или коньячку лучше всего! Но есть угроза переборщить. Лобов с сожалением закрыл бар:

– Эх, тяжело нам, писателям, живётся, – пробубнил он. – Сейчас бы жахнул стакан и пошёл бы на стройку, кирпичи ворочать туда-сюда.

Игорь подошёл к холодильнику, достал пол-литровую стеклянную бутылку минералки, открыл и залпом выпил половину. Вторую половину налил в красивый высокий стакан и, прихлёбывая, отправился к письменному столу.

Роман закончен. Даже не верится. Нет, сейчас у него в работе новый детектив. А вот тот, который несколько лет просился на бумагу – закончен. Полностью закрыта дверь в прошлое. Игорю казалось, что если он не напишет этот роман, то мысли об Ирине так и будут мучить его всю жизнь. Нет, не каждый день и каждый час, нет. Изредка, но очень больно и очень горько. А роман получился. В издательстве все женщины перечитали, а это успех.

Вчера Лобов давал автографы на книжной выставке на ВДНХ, где его роману устроили отличную презентацию. Хотя новой книгой уже вовсю торговали и в престижных книжных магазинах, и на лотках. Реклама рекламой, но Лобов поймал себя на мысли, что раздавать автографы, быть узнаваемым, ему очень нравится.