– А если бы вы все там погибли. – сказал он уже тише

– Ну, тогда бы ты на нас не злился, а наоборот скучал.

Он взмахнул рукой, типа "со мной бесполезно разговаривать", и замаячил перед столом.

– Мы были заняты до середины ночи.

– Пять секунд. – показал он растопыренную ладонь. – Ладно десять. – выставил вторую. – Десять секунд написать два слова и отправить. Всё. Больше ничего не требовалось.

Я сложила руки на груди, не отрывая от него глаз, застыла на секунд пять, а потом встрепенулась.

– Ты прав. – взмахнула я руками. – Прав. Если я тебе пообещаю, что в следующий раз будем держать тебя в курсе, ты успокоишься?

– Да. – сказал он резко

– Отлично. Я тебе обещаю. Как там Греция?

– Я смотрел на море, но не видел его.

– Это как?

– Я мыслями весь был здесь и видел только картинки, как в вас стреляют на аэродроме. Много чего лезло в голову, но я старался всё это выкинуть.

– Ох, Егор, ну хватит. Не заставляй меня испытывать нервозное состояние, иначе придётся перейти на смеси.

Он посмотрел на меня.

– Почему?

Я выдохнула.

– Если кормящая женщина постоянно испытывает стресс, это неизбежно. Мне нужно вырабатывать гормон счастья, а не ругаться с тобой и тогда всё восстановится. Надо себе отпуск, вообще, устроить и улететь к детям.

– Родители задавали много вопросов.

– И что ты отвечал?

– Я предоставил это Насте. Она их быстро заболтала, но подозрение и переживание в их взгляде никуда не делось.

– Мама у меня паникёр.

– Но не беспочвенно же. Она чувствует. Сердце матери не обманешь, как бы искренне не врал.....Иди сюда. – он обнял меня, приподняв над полом. Я поболтала ножками, но пол так и не нащупала. – А пироги у твоей матери во рту таят. Давно я не ел домашнее печёное. Ей, даже, пришлось два раза готовить, только Вадику не говори.

– Не буду.

Он поставил меня на пол.

– Хотя, если и узнает всё равно и слова не скажет. Он уже огрёб знатно.

– Вообще-то, он чуть не умер.

– Он тоже этим аргументировал, поэтому я не очень и орал.

– А Серёже звонил?

– Собирался после офиса.

– Значит ему повезло больше всех.

Он улыбнулся и в дверь постучали.

– Да. – ответила я и зашла Вика

– А уже можно вам предложить чая?

– Да. Спасибо.

Она вышла и я налила себе воды, хоть и не хочется. Выпила его залпом, что аж под конец уже не лезло и пришлось открыть воронку пошире. Налила ещё один и поставила на стол. На всякий случай этим способом тоже воспользуемся, лишним не будет. Нам принесли чай и следом вошёл Сергей.

– Что у вас тут происходит? – спросил он

Я глянула на Вику, а она виновато отвела глаза.

– Чай собираемся пить. – пожала я плечами

– Пожалуй составлю вам компанию. – положил он на стол коробки с конфетами

– Я принесу ещё одну чашку. – сказала Вика

– Вик, это вам. – Сергей дал ей одну коробку

– Спасибо.

– Шоколад. – сказала я

– Он тебе сейчас необходим, я слышал.

– Да, похоже.

Вика принесла чашку и сразу вышла.

– Есть повод для моего вмешательства во что-либо? – спросил Сергей, сев в кресло

– Нет. Всё хорошо. Мы уже всё выяснили. – сказал Егор

– Это замечательно.

Но Егор всё же не выдержал.

– Ты, Серёга, тоже мог бы сообщить мне.

Сергей начал наливать всем чай.

– Когда появляется стрессовая ситуация, это означает, что появилась проблема. Логично, да. На тот момент их было несколько и о статусе их глобальности, думаю, ни у кого вопросов не возникнет. Когда в таком случае мозг перестраивается и активно начинает свою работу в поисках решения этих проблем, то появляется чувство отторжения социума. Возникает, только, желание скорее решить всё и защитить людей, которые принимают непосредственное участие в этих решениях. А когда всё завершается, возникает чувство эйфории, в хорошем смысле, конечно, которое затмевает чувство ответственности и именно в этот момент тебе не хочется, чтобы кто-то прерывал это счастье, полученное таким тяжёлым путём, хотя бы временно. И когда это чувство прошло, то ты уже, набирая всем по очереди, орал в трубку: "какого хера мне не позвонили?". Это дословно. – отпил Сергей чая