- Прошу прощения, но меня срочно вызывает его императорское величество! Надеюсь, мы с вами еще встретимся?

Я его, естественно, в этом заверила. Зачем раскидываться друзьями? А когда он удалился, спросила пустоту:

- Златан, и чем вы опять недовольны?

[1] Есть записи, что так успокаивали Елизавету Петровну.

[2] А.С. Пушкин «Евгений Онегин»

14. Глава 13

- Златан, и чем вы опять недовольны? – спросила я пустоту, догадываясь, что мой визави находится где-то рядом. Запах капусты стал в разы сильнее, практически невыносимым. Но в этот раз он почему-то вызвал у меня лишь истерический смех, который я, естественно, постаралась сдержать. Неожиданно из пустоты со мной рядом донеслось приглушенное ворчание, затем что-то зашелестело и послышались шаги, но видно никого не было. И по ослабевающему «аромату» я поняла, что регент ушел.

А еще стало ясно, что монах меня ревнует! Или я выдаю желаемое за действительное? Но почему тогда он был так недоволен моим разговором с Сунгурским? Все же было в рамках приличий. Или я что-то не понимаю?

Во-вторых, в этом мире есть шапки-невидимки? Вот тот факт удивления не вызвал совсем. У нас на Земле я видела по телевизору разработку плаща-невидимки, который с помощью встроенных камер отображал в себе окружающее пространство, делая человека невидимым. А в Бронштейре при наличии магии, это вообще было плевое дело.

Нерешенным оставался лишь третий вопрос: что мне делать со своими чувствами и чувствами монарха-монаха? На него ответа не было. Я уже кажется говорила, что была знакома с монахом отцом Дионисием, в миру Сергеем Крестовским. Красивый статный мужик. Что привело его в обитель мне неведомо. Но свое послушание он нес честно и был рукоположен в батюшку нашего храма, в который я изредка наведывалась и даже однажды умудрилась исповедоваться о всех своих мирских грехах.

И все было хорошо ровно до тех пор, пока в храмовый хор не пришла она – Наташа. И что поделать, батюшка влюбился. Полгода ходили слухи о том, как святой отец бегал к ней огородами. А я честно комплексовала, встречая бывшего священника в джинсах и футболке, знавшего все мои тайны и прегрешения.

А потом он вышел из монашества и женился на ней. Только вот найти себя в мирской жизни так и не смог. На каждой службе новый батюшка молился за отступника Дионисия. И в итоге бывший монах сдался и снова ушел в монастырь, только теперь в другой. За двести километров от прежнего, оставив бывшую жену куковать в одиночестве. Мне точно не хотелось повторять их судьбу. Хотя, о чем это я? Замуж меня никто не звал и в чувствах не признавался. А свои выводы я делал на основе кислой капустной вони. Не смешно ли?

Из размышлений меня вывела Барбара, появившаяся в конце аллеи. Девушка бежала в мою сторону, прижимая ладони к щекам. А щечки ее были пунцовыми, но глаза светились каким-то потаенным светом.

- Барби, что случилось? – спросила я ее, когда она приблизилась.

- Алён, хорошо, что ты здесь! – девушка всплеснула руками. – Мне нужно кому-то обо всем рассказать. Там такое было, такое!

Если верить интонации подруги и вытаращенным глазам, она переспала не только с Дарко, но как минимум с ротой солдат. А по счастливому выражению лица можно судить о том, что сам процесс ей понравился. Если вспомнить, что накануне мы учили ее целоваться с помощью помидора, экстраординарное вряд ли могло произойти.

Я поймала ее руки и усадила рядом на лавочку, в глубине души порадовавшись, что спугнула его императорское величество. Иначе моя переживательная подруга рухнула бы ему на колени. И тогда точно могла бы на фоне потрясения словить инфаркт.