Оказывается, выиграв Вторую мировую войну, самая крупная мировая империя, исчезла с карты мира и вернулась к границам XVII в. Если мы откроем материалы Тегеранской конференции, то узнаем, что в Вашингтоне план раздела Британской империи существовал уже к осени 1943 г.[425]. Решение этой непростой задачи и находилось в центре американской политики вплоть до 60-х годов. За Великобританией последовали и другие колониальные империи[426].

Только после того, как их раздел вступил в завершающую стадию и американский капитал получил доступ на рынки освободившихся стран, к их сырью, энергетическим ресурсам и дешевой рабочей силе, т. е. в 60 – 70-е годы главным препятствием на пути дальнейшей экспансии американского капитала стала «мировая система социализма».

К тому времени, когда Л.И. Брежнев оказался у власти, переговоры между СССР и Японией о заключении мирного договора зашли в тупик. Переговоры с ФРГ об объединении Германии закончились в 1961 г. возведением «берлинской стены», разделившей Берлин на две части[427]. В 1962 г. в результате «карибского кризиса» мир оказался на грани ядерной войны[428].

Внутри американской элиты существовали две группировки. Одна придерживалась стратегии «эскалации»[429], другая – стратегии «наведения мостов»[430].

После победы на выборах 1968 г. президента Р. Никсона, за спиной которого стояла финансовая империя Рокфеллеров[431], верх взяла вторая группировка. Этому во многом способствовали важные перемены в капиталистическом мире, в том числе в США.

Как уже отмечалось, к середине XX века экономика ведущих капиталистических стран стала приобретать паразитический характер (см. таблицу 1). Это имело своим следствием сокращение в них удельного веса и численности производительного населения, возрастание численности и удельного веса населения, занятого в сфере услуг[432]. Характеризуя эти перемены, А.Б. Кобяков и МЛ. Хазин пишут: «Доля услуг в ВВП США выросла с 30 % до 70 %». После чего было заявлено, что человечество вступило в новую эпоху – эпоху «постиндустриального общества»[433].

На самом деле промышленность не исчезла, она стала перемещаться ближе к сырью, туда, где были более дешевые рабочие руки, т. е. на бывшую аграрную периферию.

В то же время в ведущих странах произошло изменение структуры промышленного производства: сокращение роли традиционных (металлургия, машиностроение, текстиль) и возрастание доли новых отраслей (производство компьютеров, средств связи), а в традиционных отраслях: сокращение гражданского и возрастание военного производства.

Однако «существенного воздействия нового сектора на традиционный, в первую очередь промышленный, в смысле увеличения эффективности последнего, роста в нем производительности труда и нормы прибыли», не произошло[434]. Более того, как это ни парадоксально, в 1960–1980 гг. замедление темпов экономического роста имело место не только в СССР, но и на Западе[435].

Таблица 6. Динамика темпов роста ВНП на душу населения (в %)

Источник: Кузнецова Н.П. Экономический рост: история и современность. Учебное пособие. СПб., 2001. С.119.

«1968 год, – констатируют идеологи Римского клуба, – стал годом Великого перелома. Он ознаменовался завершением и одновременно апогеем длительного послевоенного периода быстрого экономического роста промышленно развитых стран»[436].

Если взять шесть ведущих стран мира (без Канады), обнаружится устойчивая тенденция – замедление темпов экономического развития: 1950–1970 – 5,6 %, 1970–1990 – 3,0 %, 1991–2000 – 1,9 %[437].

В результате этого США оказались перед лицом серьезного экономического кризиса.