Еще хуже у Ю. Мухина получилось, когда он начал сравнивать «тухачевские» легкие танки Т-26 и БТ-7 с чешским танком Т-38. У Мухина получилось следующее: чешский Т-38 имел лобовую броню 50 мм, а советский Т-26 всего 15 мм. Куда ж смотрел Тухачевский?!

Вот это уже совсем нехорошо. В любом справочнике по танкам указано, что чешский Т-38 (LT-38) имел лобовую броню 25 мм и боковую – 15 мм. Да, в 1941 году появились Т-38 с 50 мм броней, но то было наращивание защиты по ходу боев и не предусматривалось первоначальной конструкцией машины.

Кроме того, при жизни Тухачевского никакого танка Т-38 у чехов не было. Он был принят на вооружение в 1938 году и изготовлен в количестве нескольких десятков штук. Его массовое производство началось лишь после оккупации Чехии. А в 1937 году Чехословакия располагала танком Т-35 (LT-35) с лобовой броней 25 мм. То есть танк имел противопульную защиту. Устанавливаемая на советских легких танках, а также оснащаемая пехотой 45-мм стандартная пушка, пробивала 25-мм броню на дистанции до 1 километра. Так же обстояло дело у Германии. Появившийся в 1937 году средний танк Т-III имел броню 15 мм. Другое дело, танк постоянно модернизировался, соответственно росла и толщина брони. Так же обстояло дело у другого вероятного противника – Японии.

Кстати, наличие большого числа легких танков с противопульным бронированием (более 50 процентов от общего числа) не помешало Вермахту разгромить Красную Армию и дойти до Москвы и Ленинграда. Но главное, Мухин упорно сравнивает танки 1941 года с тем, что производились при Тухачевском! Неужто тот за четыре предвоенных года продолжал бы цепляться за модели, созданные в начале 30-х годов?

И совсем скверно у Мухина получается, когда он начинает уличать Тухачевского в непонимании им природы танковых объединений. Вот начало «разбора»: «Какова была маневренность танковых корпусов «имени Тухачевского», давайте рассмотрим на примере 9‑го механизированного корпуса (по штату 1031 танк, 35 тыс. человек), которым на начало войны командовал К. К. Рокоссовский» (35. Мухин, с.92). И далее разносит идею таких корпусов.

Однако никакого отношения к корпусам со штатами 1031 танк Тухачевский не имел, так как они были сформированы в 1940 году и крестным отцом их был как раз Сталин. Дилетантизм Мухина обусловлен простой особенностью: ему надо «размазать» Тухачевского, а для этой идеологической цели любые средства хороши.

Кроме того, Мухин критикует Тухачевского за авиацию, за артиллерию, за связь, за… Остается спросить: а кроме Тухачевского делами Красной Армии кто-нибудь занимался? Вообще-то, в Красной Армии были такие службы как Главное Артиллерийской Управление (ГАУ), Главное Автобронетанковое Управление и т.д. В их подчинении были конструкторские бюро, полигоны, бюджетные деньги, их представители в обязательном порядке присутствовали на заседаниях Военного Совета при наркоме обороны, где они имели возможность отстаивать свою точку зрения (протоколы заседаний ГВС изданы и все желающие могут с ними ознакомиться в Интернете).

Еще Мухина раздражает используемое Тухачевским понятие «пехотные таранные массы». «Что за «таранные массы», не знаю я никаких масс!» – возмущается Мухин. Казалось бы, не знаешь, почитай литературу, а потом уже публикуй свои ценные мысли. Потому что использование «таранных масс» – старый способ построения войска. На льду Чудского озера тевтонские рыцари использовали как раз «таранную массу», называемую «свиньей» (хорошо хоть Тухачевский так не называл свой оперативно-тактический прием, вот бы оттоптались на нем за такой термин). А первым «таранным» построением считается греко-македонская фаланга. С ее помощью Александр македонский завоевал половину тогдашнего «цивилизованного» мира. Но фаланга сильно зависело от рельефа местности и римляне отказались от такого построения в пользу иного принципа построения войск. В годы французской революции слабо обученные и вооруженные войска санкюлотов («оборванцев») уступали профессиональным армиям феодальной Европы. Но тогда господствовало линейное построение войск. Вымуштрованные солдаты по команде совершали на поле боя красивые и целеустремленные «артикулы», нанося разящие удары по фронту неприятеля. В таком бою у толп французских революционеров не было шансов и они выработали новую тактику – наступая в густыми колоннами. Эта масса прорывали тонкие линии неприятельской пехоты и войска оказывались беспомощными перед дракой в стиле «налетай, ребята!». Наполеон усовершенствовал тактику колонн глубоких колон… Но с появлением скорострельного оружия, пулеметов прежде всего, густое построение умерло вместе с огромными потерями от огня. Военные вновь вернулись к линейному и «тонкому» построению войск. Однако Тухачевский вновь обратился к идее «таранных масс». Он увидел то, что просмотрели теоретики. «Мировая война доказала, что в …линейно развернутом генеральном сражении на широком фронте почти невозможно менять направление главного удара или изменять уже принятое решение. Тонкие линии наступающего, а также обороняющегося становились жесткими, неповоротливыми и не гибкими…», – писал один из видных теоретиков РККА Г. Иссерсон в изданной в 1937 году книге «Эволюция оперативного искусства». Тухачевском об этом толковал еще в начале 20-х годов. И не только теоретизировал, но и принялся вырабатывал новые принципы построение наступающих, которые – правда, через практику Вермахта, – продемонстрировали великолепные результаты.