– Взаимно. – Ее ладонь утонула в моей.

Люди постоянно твердят, что «рады» друг с другом «познакомиться», хотя в большинстве случаев это вранье, о котором известно обеим сторонам. В основном им тупо наплевать; познакомились и познакомились. Но на сей раз моя радость была самой что ни на есть настоящей. Даже если бы на «Парадайз» прямо в ту же секунду свалился метеорит, я был бы счастлив, что знал эту девушку хотя бы парочку мимолетных минут. Но свалиться мог только Эдо, за что я его откровенно ненавидел: мне пришлось взять его под мышку.

– Я бы рад остаться и поболтать еще немного, но боюсь, что он вырубится на полпути и его изнасилуют или типа того.

Услышав это, Эдо посмотрел на меня исподлобья и показал средний палец.

– Тогда спасай его девственность. – Сара отдала мне честь и попятилась ко входу, провожая глазами наши силуэты.

Мне хотелось еще столько всего сказать ей… и еще больше услышать в ответ. Когда она дернула дверь и изнутри полилась приглушенная музыка, я остановился и окликнул ее, ловко балансируя полуспящую тушу Эдо.

– Эй, Сара! Увидимся на самой клевой в мире лужайке!

Обернувшись, она улыбнулась и покачала головой: так обычно делают люди, когда хотят сказать «блин, Эдвард, а меня ты спросить не подумал, прежде чем открывать незнакомцам мои тайны?». А потом она скрылась из виду, оставив меня наедине с отключившимся Эдо и до боли знакомым трепетом в животе, который еще ни разу не приводил ни к чему хорошему.

Бодрое солнце залило комнату 3047 золотом, призывая ее обитателей поскорее выяснить, что им уготовило теплое воскресенье на закате лета. Однако кое-что мы знали заранее: ничего, кроме приступов тошноты, головной боли и привкуса кошачьего дерьма во рту нам в то утро не грозило. По большей части меньшему из нас, проведшему полночи в обществе терпеливого унитаза.

– Ты можешь прикончить меня, а, Демиан?..

– Чувак, а разве не ты вчера планировал проснуться с солидным похмельем? – Я «успокоил» вроде не мертвого, но и не совсем живого Эдо, швырнув ему пузырек аспирина.

– Вчера я был молодым и тупым. – Он забросил в рот пару таблеток и разом опустошил бутылку воды. – А сегодня понял, что «Зелена» – проклятый ведьминский эликсир страдания. Если хочешь знать, все, что из меня ночью выходило, было зеленым. Неужели тебе самому сдохнуть не хочется?

Подробности мне были ни к чему. Мне действительно было крайне отстойно, но холодный душ и крепкий растворимый кофе сделали свое дело, быстренько вернув мне привычный вид. Сыграло на руку и то, что я не запивал одни шоты другими так яростно, как мой партнер по вечеринке. Но было и кое-что еще, окрыляющее меня в то утро.

– Да все пройдет, воды побольше пей. Слушай, а ты с Сарой в каких отношениях?

Эдо последовал моему совету и прикончил вторую литровую бутылку; я ждал, что он лопнет и покрасит стены в зеленый.

– В сугубо взаимовыгодных, а почему ты… – Он вытаращил глаза. – Вот блин, она там была вчера. И ты был. И я был. А потом не был. Спасибо, кстати, что домой меня притащил.

– Да без проблем. – Я умолчал, что он уже выразил свою благодарность, пока я его в кровать укладывал, – и даже попытался меня поцеловать. – Сугубо взаимовыгодных – это как? Типа, ты ей, а она тебе… что?

– Ну, мы забились делиться инфой о предметах и экзаменах, нужными контактами, всякими клевыми находками – типа той лужайки у озера, сплетнями разными. Короче, всем, что поможет нам здесь выжить, прилагая поменьше усилий. Я с ней в первый же день познакомился. Она тоже первокурсница. – Эдо со стоном приподнялся, выполз из кровати, побрел в душ, а потом остановился на полпути и прищурился. – Погоди… Ты что, запал на нее?