– Это же Персей! А существа, что рядом с нами там не причастны к данному событию? – спросил Олег Игоревич, глядя на отца, который красовался на большой плазменной панели. Олег Игоревич знал то, что Персей в своей сущности увлечён теорией исследования и старался уловить каждую новую частицу информации, неизвестной ещё человеку и предоставить её на изучение и обозрение.

– Абсолютно, – ответил Игорь Клементьевич, – но Персеем был зарегистрирован ряд нестандартных сейсмологических и световых изменений в том районе. Опережая ваш вопрос, отвечу, никаких существенных возмущений среды по близости не регистрировалось и не прогнозировалось. Случай индивидуальный и спонтанный, это и вызвало подозрение у Персея. Теперь нужно будет вызволять его из того места, куда он провалился. Но это выполнимо по расчётам Ориона. Это все. Шустрые ждут – выдвигайтесь!

– Хорошо, держите нас в курсе! – заключил Власов младший и увидел, как отец утвердительно кивнул всем, махнул наудачу рукой и монитор сменил изображение кабинета на яркую картину живописных русских простор с кристально чистым крохотным озером, за которым простиралась оранжевая равнина и на дальнем фоне высились изрезанные заснеженные пики гор. Это была фотография высокого разрешения района Горно-Алтайска с панорамой Северо-Чуйского хребта. Вспомнив, кому принадлежит этот снимок и, улыбнувшись, проговорил, – за дело друзья!

Вновь переодевшись в чёрные концептуальные бронекостюмы, бравые оперативные агенты, собрав в себе силы и веру в благополучный исход, быстро вышли из просторного дома на улицу. Не задерживаясь более, команда направилась по вымещенной и мягко освещённой фонариками тропинке в примыкающий к комплексу густой лес.

Идя по петляющей дорожке сквозь вздымающиеся кроны деревьев и шелестящей листвы, озираясь на фонарные столбики, возвышающиеся от земли на несколько десятков сантиметров, каждый чувствовал себя более чем спокойным в окружении скрытой от посторонних глаз интеллектуальной системы безопасности. Вокруг фонарей роились насекомые, ночные мотыльки и прочая летучая живность, и каждый из шедших сейчас был погружён в собственные думы. Каждый из них вновь хотел вернуться к своим близким, родным. Целым и невредимым. Каждый из них жаждал спасти этот мир.

Где–то в глубине, через полторы сотни метров от начала маршрута, на большой опушке среди густого леса, скрываемые пеленой ночной дымки от горевших торфяников, в безмолвии и полном умиротворении базировались два летательных аппарата белоснежного оттенка. Два высокотехнологичных самолёта были готовы дать старт. Роботы, управляющие летающими аппаратами, сидевшие в кабинах, ждали своих пассажиров.

Команда подошла к самолетам и разделилась. София Никольская, Кристиан и его сестра Анабэлла Берковская проследовали в первый футуристический самолёт, поднявшись по трапу и исчезнув в кабине. Олег Власов, Антон Разумов и его жена, Екатерина Николаевна зашли в кабину второго самолёта, занося сумки с оборудованием. Максим Орлов, на время задержавшись возле опущенного трапа, стоя на твёрдой земле с ковром из лесных трав, растений и ягод, ещё раз окинул опушку леса, скрываемую высокими кронами сосен, берёз, елей.

Окинув взором мелкие кустарники, утопающие в ночной темноте на фоне звёздного неба с проплывающими кучевыми облаками, Макс с философской ноткой в серьёзном серо–голубом взгляде посмотрел на теряющуюся в окружении едва заметно покачивающихся деревьев и прочей лесной растительностью освещённую вымощенную дорожку, ведущую к комплексу.

Вдохнув тёплый ночной воздух с запахом хвойных деревьев и примесью дымки от тлеющих вдалеке торфяников, Макс ещё раз посмотрел на белоснежный, изящный и грациозный как птица будущего самолет, услышал трель кукушки и дятла на ближайших деревьях. Улыбнувшись окружающему миру, он с гордостью прошептал, – одним лишь умом Россию не понять. В ней необходимо жить, её нужно чувствовать, и верить в её дремлющую силу!