Гатсон вдохнул в себя Улыбку Судьбы, и его не спасли ни мощные фильтры, ни защитные очки в загадочной платиновой оправе, ни весь предыдущий жизненный опыт. Он неловко улыбнулся в ответ, а затем резко развернулся и уверенно зашагал на корабль пиратов. А Сара устало опустилась на стул и прикрыла глаза ладонью. Ей виделись заснеженные пики гор и сосредоточенные лица монахов, пытающихся правильно улыбаться. Один из них поднял голову и пристально посмотрел прямо на нее. В его взгляде было осуждение и… нет, только осуждение. А ведь раньше там еще жила любовь…
Сара убрала ладонь, и видение исчезло. Она встряхнула копной ярко—рыжих волос и взглянула на часы. Видение длилось целых сорок минут! Никогда раньше не было такой сильной отдачи! Острая иголка беспокойства кольнула Сару, но тут послышались громкие шаги, и в помещение вбежал радостный Гатсон.
– Можете вынимать! – сообщил он и вытащил фильтры из носа, – все прошло как по жиру!
– Как по маслу, – машинально поправила Сара.
– У нас говорят «как по жиру», – улыбаясь, проговорил молодой человек, – бандиты без сознания, я всех перетащил в вашу темнушку и крепко—накрепко повязал. Да и очухаются они не раньше, чем через двое суток. Дым Кольта – сильная штука!
– У вас железные нервы! – восхищенно произнесла Сара и взяла из рук Гатсона «пульт», – здесь же столько кнопочек. Я бы обязательно перепутала!
– Да чего там путать, – отмахнулся он, – зеленая это пуск, красная стоп. А все остальные…
Сара улыбнулась. Самой простой обычной улыбкой. И нажала на зеленую кнопку.
Салат из педжикакля
Дегустаторы вин, чья речь пересыпана красочными метафорами и неожиданными для посторонних сравнениями, иногда используют странное выражение: «У этого вина есть зерно». Передать точное значение этих слов невозможно. Но вы ведь и сами догадываетесь, правда? Если у вина нет зерна, можно смело отставить бутылку в сторону и забыть о ней навсегда, если, конечно, вы гурман, а не горький пьяница.
Тефлонский педжикакль был удивительным существом. Единственным животным Вселенной, из которого делали вино! Маленький полупрозрачный зверек размером с пузатую двухлитровую бутылку, ведущий полуводный образ жизни, удивительно глупый и совершенно непугливый. Но особенно ценилось его нежное розоватое мясо. Еще бы! Вы когда-то ели мясо крепостью в 18—20 градусов? Удивительное ощущение! Чем старше был зверек, тем выше его градус. Говорят, что отдельные особи доживали до пятнадцати лет, и на вкус это был чистый спирт. Не верю! Врут наверняка.
Я открыл небольшой кухонный шкафчик, где запасливо хранил различные консервы, а также бочонок дистиллированной воды, и достал стандартный пластиковый пакет с консервированным педжикаклем.
– Хочешь меня споить? – легкая усмешка мелькнула в глазах Аты и тут же исчезла.
– Мясом споить невозможно! – заявил я, – можно только … – и задумался, а что можно-то?
– Скормить! – заявила Ата, и мы с ней дружно расхохотались.
А затем «чокнулись» вилками с мясом педжикакля и, запивая обычной водой – больше было нечем – стали с увлечением поглощать этот уникальный продукт.
В помещении бесшумно появилась Шарка, о которой я совсем забыл, и молча уставилась на нас укоризненным взглядом: мол, сами-то объедаетесь, а я тут голодаю! Пришлось поставить ей на пол первую попавшуюся тарелку и поделиться педжикаклем. Собака с нескрываемым удивлением на морде проследила за моими суетливыми действиями, что-то обиженно тявкнула себе под нос, а затем ловко подхватила свою новоиспеченную миску зубами и демонстративно поставила на стол рядом с нашими. А сама пододвинула стул и забралась на него!