Не выдерживая его настырности, министр Крейг снял очки и ответил голосом, выдающим откровенную ненависть, вражду и презрение:

– Нет, Мистер Крюгер. Вы меня не обидели. Вы меня оскорбили. Я государственный служащий. Я отвечаю за состояние медицины в этой стране. И всякий, кто хочет послужить на благо развития медицины, приходит ко мне с предложением и приводит убедительные доводы. Этих людей я выслушиваю хотя бы по той причине, что они делают серьёзные предложения и ведут себя серьёзно. Но я никогда не осмелюсь назвать серьёзным человека, от которого с утра несёт перегаром и которому не приходит в голову хотя бы разок побриться перед тем, как приступать к важному диалогу. С таким настроем вам будут рады в какой-нибудь полуночной забегаловке. —Джеймс продолжал выслушивать гневного министра, который теперь не скрывал своего отношения как к проекту, так и к самому президенту корпорации «Kruger’s androides». Ещё немного, и он перешёл бы на личности – Разве можно доверить здоровье человека тому, кто начинает день с приёма алкоголя. Придя сюда в таком состоянии и с подобными словами, вы показали себя безответственным и пренебрегающим человечностью коммерсантом, который привык к тому, что в этом мире у каждого есть своя цена и каждого можно купить. Так вот запомните, пока я буду занимать этот пост, ваша компания может ЗАБЫТЬ об этой идее. Я не позволю жестяной твари заниматься лечением человека.

Не отводя глаз от застывшего лица Джеймса, Крейг посмотрел на служащего, и сказал всё тем же негодующим голосом:

– Проведите Мистера Крюгера к выходу.

Это была жирная точка в их разговоре, с которым один из его участников решил не затягивать. Министр вновь прикрыл глаза затемнёнными очками, и поспешно, слегка взмахивая клюшкой, оправился к месту предстоящего удара. Задрав верхнюю губу, с прищуренным взглядом Джемс смотрел ему в спину, размышляя о том, что из-за этого подонка может уйти на нет его грандиозный бизнес-план на миллиарды.

Ты – иждивенческая мразь! Ни на что не годн6ый кусок дерьма! Ни хрена ты не достигнешь!

22:40. Джемс уже пятый час сидел в своей домашней лаборатории перед монитором компьютера, пытаясь найти выход из «глухого» тупика, откинувшись на спинку кресла и перебирая чётки в руке, закинутой через голову. Прозрачная стена (сделанная из высокопрочного стекла) за спиной Джеймса, прилегавшая к фасаду, открывала вид на взошедшую луну, изредка прятавшуюся в плывущих полу мрачных облаках в ночном небе. Кофейный привкус от поглощённого напитка покидал его вместе с облаком табачного дыма, окутывающим всё пространство над рабочим столом. Кроме Джеймса, в окружении опытных образцов запчастей для плановых моделей, горы инструментов и разбросанных бумажных стопок по всей лаборатории, внутри находился андроид Босс, смирно пристроившийся где-то в углу в ожидании момента, когда хозяин позовёт его для того, чтобы загрузить очередной задачей. После новой затяжки Marlboro, Джеймс отвлёкся от размышлений, когда заметил в верхнем левом углу экрана ссылку на свежие новости о событиях в Сан-Пауло, где был расположен один из крупнейших заводов по сборке андроидов. Опустив на стол руку с чётками, Джеймс кликнул по ссылке и не торопясь прочитал полный заголовок статьи: «Руководство нефтеперерабатывающего завода в Сан-Пауло подало в суд на городские власти». После этого Джеймс опустил взгляд на первые строчки статьи:

«Директор и владелец нефтеперерабатывающего завода на северо-западе Сан-Пауло Луис Алмейда подал иск в суд, направленный против муниципальных властей. Причиной для судебного разбирательства стало намерение предпринимателя выгрузить отходы в тридцати двух километрах от пригорода Сан-Пауло. По мнению Алмейды в законодательных актах нет ни слова о запрете выброса отходов в зонах подобного типа. Однако не смотря на отсутствие законных оснований, после первого рейса выгруженных отходов власти решили наложить запрет на продолжение разгрузки в целях защиты…».