Запреты на «музыку свободной молодежи» не давали развиваться многим жанрам в полную силу. Даже само слово «группа» сводила с ума чиновников от культуры. Наши коллективы солидно назывались вокально-инструментальными ансамблями. Представьте, как бы звучало такое словосочетание – «Вокально-инструментальный ансамбль Deep Purple». Смешно, не правда ли? А вот их бы так и объявили, если бы в те годы случилось чудо и в Советский Союз пожаловала эта группа.

При всем плохом, что было в СССР я все же не могу обвинять в чем-то или ругать нашу советскую эстраду. То, что она нам давала, до сих пор отзывается в наших душах. На эстраду не пропускалась безвкусица и уже за одно это можно быть благодарными советской цензуре, какой бы жесткой она не была.

В городе ночь. Тишина. Беззвучно льется мелкий холодный дождь, больше похожий на туман, размывающий картину земного бытия. Небо серое, без оттенков. Луна и звезды где-то в другом измерении. Почти темно. Уличные фонари пробивают мрак, но освещают лишь небольшой участок под собой. Одинокий пешеход показался как-бы ниоткуда и тут же скрылся, провожаемый тусклым светом. Из-под машины вылезла кошка, выбежала на тротуар, остановилась, посмотрела назад и юркнула под другую машину. Что она искала? Да неважно. В такие ночи чужие мысли растворяются и теряют смысл. Человек ты или кот, или автомобиль… Сейчас все одинаковы в этом безмолвии. И все равны перед природой. Утром все поменяется. Каждый займет свое законное место в пирамиде. А пока наступил антракт. Действующим лицам нужен отдых.

Днем оживает все и только небо остается таким же серым и мрачным. Похоже, что даже солнце улетело на юг вместе с птицами. Осень…

Детство.

Поздний летний вечер. Мы лежим с другом на траве. Над нами звезды и большая яркая круглая луна. Мы молчим, объятые необъяснимым восторгом…

Казалось, что это будет вечно.

Юность.

Поздний летний вечер. Парк. Мы гуляем с девушкой. Над нами звезды и большая яркая круглая луна. Мы молчим и только крепче прижимаемся друг к другу. Первая любовь…

Казалось, что так будет всегда.

…Ночь. Я стою на балконе. Один. Надо мной небо, полное звезд и большая яркая круглая луна. Во мне восторг, прожитая любовь…

Кажется, что это будет еще…

(общее для всех)

Возраст 15-20-25 лет – время, когда мы впитываем в себя все, что нам предлагают. Например, музыка, которую мы начинаем любить не только, как выдающуюся, да это и не всегда так, но и как результат музыкальной моды на очередной стиль, а еще и как предмет поклонения наших друзей. Мы всегда поддерживали наших друзей, а они нас. В эти годы общность интересов в компаниях обычно главенствует. Постепенно отдельно взятая компания друзей формирует внутри себя некий маленький мир любителей и фанатов определенных певцов и групп. Такая приверженность очень здорово объединяет молодых людей.

А через десятки лет, многие из нас, услышав такую родную с юности мелодию, умиляются до слез, и кажется, что лучше этой песни никогда не было и не будет. И в этом заключается наш знаменитый «старческий маразм», с точки зрения наших юных детей или внуков. В этом также лежит наша ненависть к современной музыке. Мы часто не в состоянии принять то, что любит наша молодежь, не потому что новая музыка и песни так плохи, а лишь потому, что в НАШЕ время их не было.

Возможно, сегодняшние мелодии лучше тех, что слушали мы. Возможно, те, что слушали мы, лучше песен наших отцов или дедов. Но, скорее всего, они равноценные. И те, и другие, и третьи, и еще много других в каждом поколении – это то, что определяло и определяет очередную веху в сознании и становлении нашего общества. Каждая песня, каждая мелодия несут в себе дух своего времени. Кто, как не молодежь, лучше и быстрее всех реагирует на события внутри родной страны.