Отсюда вытекает у них наличие такой способностей как самовоспроизведение, при котором сверхсложная система самокопируется, используя «подножный корм», системы и объекты меньшего уровня сложности, те элементы, из которых она сама состоит. Например, существование человеческого разума в сверхсложной системе с названием «Космос» можно объяснить – но это всего лишь одно из объяснений! – необходимостью для Космоса в определенный период своей эволюции самокопироваться, то есть окончательная задача человечества понимается при этом как познание, отражение Космоса с целью создания следующей, возможно, более совершенной его версии.

Кроме того, сверхсложная система должна обладать также способностью к ароморфозу, к самосовершенствованию из поколения в поколение. Под усовершенствованием понимается увеличение его универсальности и степеней свободы. Для того, и для другого сверхсложная система обязана хотя бы просто уметь существовать и не умирать сразу, то есть адаптироваться к реальности (адаптация).

Сверхсложные системы обладают, как мы видим, практически всеми чертами, которыми характеризуется живое. Но некоторые сверхсложные системы традиционно не относятся к живым существам. И даже к мертвым существам они не относятся (например, атом). Но обычный язык формировался веками и тысячелетиями, когда люди знать не знали, ведать не ведали ни о каких сверхсложных системах. Даже современный человек, далекий от теоретической физики, вряд ли что-нибудь сможет сказать о «генетике атомов». Особенно, если учесть, что и физик-теоретик об этом знает не так уж много… Однако достаточно, чтобы углядеть тут некую общность, достойную обозначения одним и тем же словом (подробности см. С. Глейзер, «Как трудно быть симхионом», «Знание-сила», 10, 1983 г).).

Перейдем к основному предмету этой главы – а именно к закону всемирной взаимосвязи и взаимоотражения.

В романе «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи» Д.С.Мережковский описывает некий древний артефакт, называемый «Изумрудная скрижаль». Это древний камень, изумруд, на котором по-коптски и по-гречески выгравировано следующее: «Звезды вверху, звезды внизу. Все, что вверху, все и внизу, кто поймет это – достигнет блаженства». Авторство приписывалось Тоту и Гермесу Трисмегисту (которые отождествлялись).

Смысл этого высказывания в структурном тождестве и взаимном отражении макро- и мегамира, да и вообще, наверно, всех уровней, на которых мы находим сверхсложные системы. Действительно, если посмотреть вверх, перед нами распахнется простор огромного неба. Ночью оно все блестит неисчислимыми звездами. «Открылась бездна, звезд полна. Звездам числа нет, бездне дна». Небо под пером поэта (Ломоносов) становится морем, бездной. Но если мы взглянем вниз, то увидим маленькие существа и растения с удивительным устройством. И нас также удивит поразительная гармония мира, Микрокосма, как и прежде, когда мы поднимали глаза вверх и упивались великолепием Космоса, Мегамира.

Древняя Индия.

Эта же мысль содержится в Аватамсака-сутре: «Говорят, на небесах Индры есть нитка жемчужин, расположенных таким образом, что если взглянешь на одну из них, то увидишь в ней отражения всех остальных. Точно так же всякая вещь в этом мире не просто сама эта вещь, но она включает в себя всякую другую вещь и на самом деле является всем остальным».

Древний Китай.

Сторонники буддийской школы Хуаянь утверждали: «Одно в Одном, Одно во Многом, Многое в Одном, Многое во Многом». Когда императрица У попросила мудреца Фацзана объяснить ей это высказывание, он привел ее в огромный зал с зеркальными стенами, полом и потолком, в котором горели бесчисленные свечи, отражающиеся во всех зеркалах. Затем мудрец достал маленький хрустальный кристалл, в котором отразились все свечи. «Вот примерно таким образом, – сказал он императрице, – каждая вещь содержит в себе любую другую».