Нет, Господь не только не покинул этот благословенный (полу) остров, Он проявил к возлюбленным крымчанам Свою неизреченную милость и не стал эвакуировать райские винные кладовые! «Пейте, веселитесь, люди! Только голову не теряйте, иначе дедушка Дарвин (такой затейник!) тотчас вам хвост приладит, вот сраму-то будет!»

Помнится, у первых людей случилась неприятная оказия с плодами от древа «добра и зла»? Любезный читатель, ответьте на простой вопрос: «Зачем Адам съел яблоко? Ведь он не хотел есть (в раю нет нужды!), а съел. Выходит, съел из праздного любопытства?

Да, праздность – штука опасная, многих она до добра не доводит. Бог милостив, но праздность не прощает!

Кто-то возразит: «А что по-вашему должен делать человек на отдыхе? Весь год он трудится, работает на пенсионный фонд и в кой-то веки на пару недель отправляется в Крым погулять да попить вина от души. Зачем его, усердного налогоплательщика, одёргивать и вразумлять? Пусть выпустит пар. Через неделю он растратит отпускные и жар души угаснет сам собой, как костёр под ливнем обстоятельств!»

Доводы понятны. Но Крым как понятие выше, гораздо выше, чем повод для приморской пьянки. Он – полуостров Божественной красоты, ода Гармонии.

Кто смотрит на Крым как на территорию наживы – не обретут личное счастье. Кто смотрит на Крым как на плацдарм для будущей натовской базы – погибнут под обломками собственной техники.

Бог Крыма не Бахус, тостующий среди виноградников Массандры и в винных кладовых Инкермана. Не боженька из песенки Окуджавы:


«Господи, мой боже,

Зеленоглазый мой…»

Бог Крыма – это Русский Триединый Бог, а территория Крыма – Его поднебесная Московия. Если нашему российскому Третьему Риму суждено исчезнуть, как первым двум3 (увы, империи не вечны), Москва и Крым взойдут на эшафот истории рука об руку. Они гордо склонят свои головы на плаху и встретят лезвие варвара крепким любовным поцелуем!

«Ах! – ахнут обступившие эшафот растерянные победители. – Мы только что казнили любовь. Горе нам, горе!..»


АНТОНОВА Ирина

Сердолик

Прозрачен и прохладен,
К руке моей приник,
Цепочкой виноградин
В браслете сердолик.
Рождён стихией водной
И вынянчен волной,
В таинственных разводах
Он дышит под луной.
Мелодией преданий
Опутывает дух,
И от его касаний
Захватывает дух.
С судьбой суровой споря,
Мы вместе столько лет,
И терпкий запах моря
Хранит мой амулет.
Туманится и манит
Камней бессмертный лик—
Когда меня не станет,
Люби мой сердолик.

Крымский цикл

Памяти М. Волошина

В белом продуваемом хитоне
Небожитель протянул ладони.
В розоватой дымке акварели
Облака над морем полетели.
За горою с профилем поэта
Бухта бирюзовая от света.
С нежностью почти благоговейной
Прикоснусь к воде благословенной
И меня как в древней колыбели
Укачают волны Коктебеля.
Чайки прокричат над головою
Мне предупрежденье штормовое.
«Видишь-видишь в глубине залива
Чёрный вал и вспененные гривы?»
Нарастает гул морской погони:
Ржут и скачут вздыбленные кони.
В берег бьют. Вытягивают морды—
Это бури первые аккорды.
И всю ночь неистовый маэстро
Будет дирижировать оркестром!

Феодосии

По камушкам, по осыпи,
Туда, где гул и зов—
На берег Феодосии—
Пристанище богов.
Измученной разлукою,
Мне слышался прибой —
Он сердце поит звуками
И тянет за собой.
Кропи водой солёною
Во сне и наяву.
Тобою исцелённая
На гребне волн всплыву.
Закатами, рассветами —
Зови меня, зови…
Наполни сердце смертное
Бессмертием любви.

Конец сезона

Что мне жизни московской удары,
Здесь меня пробуждает прибой —
Погружаться с утра в мемуары —
Воздыхать над чужою судьбой.
И гулять в одиночестве сладком,
Глянцевитую трогать листву
И на розы коситься украдкой