Голос градоначальника Чэня прервал его мысли и удивительным образом совпал с ними:

– …наследником следует сделать Ло-эра. Как считаешь, Лао Ли?

«А всё-таки Ло-эра хозяин любит больше», – подумалось тогда управляющему Ли. Но он бы предпочёл вообще не высказываться вслух, не его это дело – советовать хозяину или – упаси боже – навязывать ему своё мнение. Градоначальник Чэнь, впрочем, и не ждал от него ответа. Он поскрёб ногтем выщерблину на маске, продолжая рассуждать:

– Но, видишь ли, в чём дело… Оба они старшие, и если я просто назначу одного наследником, то другой может обидеться. Поэтому я устрою им испытание. Велю поохотиться. И когда Ло-эр с этим справится, то я назову его наследником.

– А если справится Юй-эр? – сразу же нашёл брешь в плане управляющий Ли.

– Уверен, что справится, – согласился градоначальник Чэнь. – Но если один принесёт белку, а другой – крысу, то ясно ведь, за кем останется победа.

– А если оба принесут по белке? – подумав, спросил управляющий Ли.

– Всегда можно к чему-нибудь придраться. Скажем, недостаточно пушистый хвост или тусклая шкурка.

– Гм… хм… – только и сказал управляющий Ли.

– Скажешь, я предвзят? – продолжал градоначальник Чэнь, обращаясь скорее к самому себе, чем к собеседнику. – Но я уверен, что поступаю правильно. Сам знаешь, какая репутация у Юй-эра в городе. Возглавь он семью, это отразится на чайном деле, верно я говорю? То-то и оно. А что до Ло-эра, так отвадить его от цинлоу – и горевать не о чем. Кто по молодости туда не захаживал? Женим его, наложниц для него купим, служанок пофигуристей наймём. Женщины – они и есть женщины, и эти туфли разносит, верно я говорю?

Управляющий Ли машинально кивал, как болванчик. О Чэнь Ло в городе мужчины говорят одобрительно, а женщины – краснея и прикрывая лицо рукавом. Если хозяин поутру бросит клич, что хочет женить сына, желающие в очередь выстроятся, до ночи не пересчитаешь! Наложниц раздобыть ещё проще: от младших дочерей даже в богатых семьях мечтают поскорее избавиться, они обуза, что уж говорить о тех, что беднее достатком. Девушек же, мечтающих наняться в богатый дом и попытать судьбу, и вовсе пруд пруди. А уж когда узнают, что хозяин не просто сына решил женить, а наследника…

– Завтра первым же делом позови ко мне сыновей, – распорядился градоначальник Чэнь, – да проверь по гороскопу благоприятные для охоты дни.

– Я и без гороскопа могу назвать благоприятный день, – сказал управляющий Ли. – Через два дня праздник в честь лучника И. А ведь он был охотником.

В это время за дверью раздался какой-то шорох. Градоначальник Чэнь быстрым кивком головы приказал управляющему Ли проверить. Тот подкрался к двери и резко распахнул её. Но в полутёмном коридоре никого не было.

– Крыса, должно быть, прошуршала, – сказал управляющий Ли, закрывая дверь и возвращаясь к столу.

– Крыса? – воскликнул градоначальник Чэнь, невольно подбирая рукава. – Чем только занимается Мао-Мао?!

Мао-Мао, большой толстый серый кот, занимался тем, что грел пузо у очага, над которым ещё недавно клокотал кипятком чайник, и, в отличие от хозяев, прекрасно знал, что в доме – его стараниями – ни одной крысы нет.

С незапамятных времён в городе устраивали праздник в честь лучника И, приструнившего десять солнц. Легенду эту знают повсеместно, но в Мяньчжао её рассказывают так.

На великом дереве, поддерживающем небосклон, жили десять братьев-солнц. Каждый день они поочерёдно садились в золотую колесницу, запряжённую драконами, чтобы прокатиться от края до края земли. Когда колесница выезжала на небо – наступал день, а когда возвращалась к дереву – наступала ночь.