– Пойдём, Коля, поговорим с ним, чё он борзеет, покурить не пускает, – обратился к нему Лёха. – Иди поговори, вон, с Серёгой, да того с собой возьмите, что уже ходил.

– Может, вам всем скопом там мозги вправят, – улыбнувшись, ответил Николай.

– Значит, нам всем скопом, да? А ты в сторонке стоять будешь? Ты понял, Серёга, каков товарищ?! Мне даже курить перехотелось.

– Ну вот, замечательно, – продолжал улыбаться Николай.

Неожидано в зал вошел сержант.

– Так! – громким командирским голосом сказал он. – Поднимаем свои зады, берём торбы и выдвигаемся за мной. Все, зашумев, встали и вышли в коридор. – Не толпимся! Построились в колонну по два! – снова громко скомандовал сержант – И прекратить базар!

Успокоив и построив ребят, он повёл их по каким-то коридорам, переходам, и неожиданно они оказались в помещении, где были установлены двухярусные кровати, а в самом помещении уже находились люди.

Заведя их в казарму, сержант указал на свободные кровати и приказал располагаться, но не ложиться. Время уже подходило к шести вечера. К вновь поступившим потянулись старожилы с расспросами, чтобы завязать новые знакомства.

– О! Колян, привет! – кто-то хлопнул Николая по спине, когда он наклонился, чтобы поставить свой рюкзак возле тумбочки. Повернувшись, Николай узнал парня. Михаил стоял улыбаясь, а за ним – ещё четверо спортсменов. Они все вместе встречались на соревнованиях в областном центре, а эти ребята и жили здесь.

– Вот хорошо, Коля, что и ты теперь здесь. Вместе в десант пойдём, – обнимая его, выводил из узкого межкроватного пространства Михаил. – Ты знаешь, мы недавно видели Артура и Пинчука ваших. Молодцы, поступили в институт. Жаль только, что в армию либо позже пойдут, либо не пойдут вовсе. Хотя кто его знает. Пойдём, Коля, в нашу компанию, там одна кровать свободная есть.

– Да мне неудобно от своих откалываться, – стал нехотя отказываться Николай.

– От кого от своих? – улыбаясь, переспросил Михаил. Мы теперь одна семья. Пошли! – обняв правой рукой засмущавшегося Николая, повёл его в дальний угол. – Вася! – крикнул он одному из друзей, – захвати Колин рюкзак и тащи его следом.

Не успели они расположиться, как вошедший сержант приказал строиться. Следом за ним вошел майор и уже знакомый сарший лейтенант с прапорщиком, оба в зелёных фуражках. У прапорщика в руках была стопка папок. Открыв верхнюю, он зычным голосом выкрикнул:

– Бекетов!

– Я! – чётко раздалось из глубины человеческой массы.

– Выйти из строя!

– Есть! – Опять так же чётко раздался тенор. Из строя вышел крепкий высокий смуглолицый парень.

– Мышкин! – продолжал называть фамилии прапорщик, раскрывая папку за папкой. – Нелюбин! Пеников! Леготин!

Назвав последнюю фамилию, он приказал взять вещи и подойти к нему. Ребята быстро схватили рюкзаки и сумки и подбежали к стоявшим офицерам.

– Построились по росту в одну шеренгу! – скомандовал прапорщик. – Рюкзаки на плечо! Нале-е-ево! Вперёд шагом марш!

И сам быстрым шагом пошёл рядом.

Их вывели во двор, где стоял уже другой автобус. Посадив новобранцев в салон, прапорщик оставил их на подошедших с рюкзаками и коробками сержанта, ефрейтора и рядового. Все они также были в пограничной форме.

– Пацаны! – обратился к солдатам Лёха Пеников. – Сдаётся мне, что повезёте вы нас к чёрту на кулички?

– Ты угадал! – весело рассмеялся ефрейтор. – Если б ты знал, какие это кулички, ты бы, наверное, своим ходом уже туда добежал.

– В каком смысле? – не понял тонкого подтекста Лёха. – Там что… э-эт-то? Ну, кормят, поят хорошо? Развлечений много?

– Чего, чего, а всё, что ты перечислил, присутствует с избытком, – внимательно изучая новобранцев, усмехнувшись, вставил сержант.