Ник чувствовал, что девушка просто прирожденная летчица, однако Пэт не раз заявлял, что Кэсси нечего делать в самолете. Он не испытывал ни малейшего почтения к таким замечательным летчицам, как Амелия Эрхарт, Джеки Кокрейн или Нэнси Лав. Пэт был уверен, что женщина не способна водить самолет так же хорошо, как мужчина. Ни одна женщина, настаивал он, не сядет за штурвал его самолета. Особенно если женщину эту зовут Кэсси О’Мэлли.

Ник пытался переубедить его, указывая на то, что некоторые женщины в их дни летали лучше Линдберга. Пэта подобные заявления приводили в бешенство. Линдберг, как и Рикенбекер, был для него настоящим кумиром. На столе у Пэта до сих пор стояла их общая с Линди фотография, сделанная еще в 1927 году, когда знаменитый летчик путешествовал в этих местах.

Нику нравилось поддразнивать Пэта, но он понимал, что ему никогда не выиграть в этом споре. По мнению Пэта, женщины не предназначались для вождения самолетов, какие бы рекорды они при этом ни устанавливали.

– А ты, – ткнул он пальцем в Кэсси, которая вошла в его кабинет в старых рабочих джинсах, – отправляйся домой! Помоги матери приготовить ужин.

– Я скоро уйду, папа. Мне просто нужно найти тут кое-что.

Стоял июнь, и Кэсси была на каникулах. Большинство ее одноклассников подрабатывали в аптеке, кафетерии или в магазинах. Ну а Кэсси с утра до ночи пропадала в аэропорту: она помогала Нику и пилотам, и все это – совершенно бесплатно. Никакая сила не могла удержать ее вдали от самолетов.

– Почему бы тебе не заняться чем-нибудь полезным, вместо того чтобы путаться у нас под ногами? – раскричался на нее Пэт. Ему и в голову не приходило поблагодарить Кэсси за работу. Он вообще не хотел, чтобы она здесь находилась.

С годами он становился все раздражительней. В свои пятьдесят Пэт по-прежнему был прекрасным пилотом, но никакая сила не могла побороть его предубеждений. Впрочем, мало кто обращал на это внимание – даже Кэсси. На территории аэропорта его слово было законом, но Кэсси уже давно поняла: достаточно не попадаться отцу на глаза, и она может часами пропадать в ангарах и у самолетов.

Уна тоже знала, как сильно Кэсси любит самолеты, но ей, как и Пэту, это увлечение казалось противоестественным. Что о них подумают соседи? Только взгляните, в каком виде дочь приходит из аэропорта! Но Кэсси знала об устройстве самолетов больше, чем многие мужчины знали об устройстве своих машин. Ей ничего не стоило разобрать любой мотор, а затем собрать его заново. Самолеты были ее настоящей страстью.

«Не знаю, что с ней не так, – жаловался другу Пэт. – Похоже, она ошивается тут только для того, чтобы досадить брату». Ник знал, что Крису нет никакого дела до увлечения сестры. В аэропорт он заглядывал время от времени, чтобы угодить отцу. Крису уже исполнилось шестнадцать, и он тоже начал учиться пилотированию. Однако самолеты интересовали его не больше, чем желтый автобус, на котором они ездили в школу. Но Пэт вбил себе в голову, что однажды из его сына получится замечательный летчик.

Сам же Крис мечтал стать архитектором. Ему хотелось не летать, а строить дома. Кэсси знала об увлечении брата. Ей нравились его рисунки и чертежи. Как-то раз он выстроил целый город из банок, коробков и жестянок. В ход пошли даже бутылочные крышки и прочие мелочи. Кэсси пришла в восторг от увиденного, а Пэт только спросил у сына, почему он не построил вместо этого аэропорт. Крису не было дела до самолетов. Уроки пилотирования казались ему невыносимо скучными. Зато Кэсси отдала бы за них все, что угодно.

В тот же день, уже после разговора с Пэтом, Ник заметил ее на взлетной полосе, где она сажала самолет. Чуть позже он разыскал Кэсси в ангаре. На носу у нее красовалось масляное пятно, а волосы были затянуты в тугой пучок. Выглядела она настолько забавно, что Ник не выдержал и рассмеялся.