– Ну что там, говори! – потребовал граф, приглаживая волосы.

– Несколько солдат не проснулись, хозяин.

Нахлобучив охотничью шляпу, де Гиссар вышел следом за Райбеком.

Притихшие уйгуны выстроились коридором, по которому Райбек провел графа до места происшествия.

Все случилось возле расщепленного ствола старого дуба. На земле остались лежать около двадцати солдат. Здесь были и наемники, и дезертиры, и уйгуны, и гельфиги. Неизвестная напасть не пощадила никого, однако действовала с крайней избирательностью, ведь солдаты спали вповалку, и спавшие рядом с теми, кто погиб, чувствовали себя абсолютно здоровыми.

– Приподними его, – приказал де Гиссар, и Райбек поднял за плечи тело наемника с шрамом на щеке. Граф знал его в лицо, этот человек прошел через сотню боев и остался жив, однако умер во сне и, судя по выражению застывшего лица, даже не мучился.

Под телом погибшего наемника земля была взрыхлена. Как и под другими погибшими.

– Кто-то забрал их жизни, – сказал Райбек.

– Вот именно, – вздохнул де Гиссар. Он повернулся к подошедшему Мюрату: – Что с остальными полками?

– У них все в порядке. Лошади тоже целы, ни одна не заболела.

– Вот и хорошо, нужно немедленно выступать – здесь нехорошее место.

– Часовые докладывали о черном призраке.

– Это который в капюшоне?

– Так точно, хозяин, он самый.

– Возможно, не проснувшиеся солдаты на его совести.

– Может, и так.

– Выступаем, – повторил де Гиссар. – И чем скорее, тем лучше.

Уже через час колонна вытянулась на пыльной дороге, и, обгоняя ее, по обочинам промчались отряды авангарда.

Впрочем, разведка не успела уйти далеко – граф увидел, как покатились по земле несколько вылетевших из седла уйгунов, а их лошади с визгливым ржанием начали вставать на дыбы.

– Звездочки… – угадал Мюрат.

– Не иначе, – согласился де Гиссар. Вскоре двое уйгунов вернулись.

– Все засыпано шипами, хозяин! Что будем делать?

– По обочинам пойдем. Проверьте, есть л и звезд очки на обочинах.

Уйгуны снова умчались вперед, а колонна встала. Лошади дергали поводья и всхрапывали, всадники приподнимались в стременах, пытались разглядеть, что там впереди и почему войско не движется.

Сзади, поскрипывая колесами, приближался обоз. Ночью он снова нагнал войско, и до утра обозные не успели выспаться. Они зевали и добирали свое на ходу, прямо в телегах.

Наконец войско двинулось дальше – на дороге стоял тысячник Мюрат и разделял всадников на два потока, чтобы те ехали по обочинам. Поначалу солдаты недоумевали, зачем потребовалось ехать по валунам и рисковать лошадьми, однако вскоре по рядам пронеслось – «шипы», – и все стало ясно.

Ехать по обочинам было нелегко, колонна двигалась медленно, однако несколько сломанных лошадиных ног были пустяком по сравнению с действием шипов, которые ранили лошадей целыми сотнями.

Вскоре дорога пошла по песку, и колонна вернулась в колею – ставить шипы здесь не было никакого смысла, они вдавливались копытами в грунт.

К вечеру отряд вышел на плоскогорье, с которого был виден величественный замок Марингер.

– Ну вот мы и пришли, Мюрат, – вздохнув, сказал де Гиссар. – Ставь лагерь по всем правилам. Ночью возможны нападения, ведь мы на землях фон Марингеров, а они просто так не сдадутся. И не забывай про обоз – вражеские лазутчики могут его поджечь. Где наши возчики?

– Они обували лошадей в башмаки из дощечек, повозку ведь по обочине не протащишь. Поэтому задержатся.

– Отправь им в помощь полторы сотни уйгунов – если мы останемся без снабжения, будет скверно.

– Слушаюсь, хозяин.

– И обнови разведку, пусть соберут три отряда по пятьдесят всадников и обшарят окрестности. Мы должны знать все, вплоть до того, имеются ли здесь контрподкопы.