— Хороший улов в этот раз получился. Эту ставим предпоследней, а я пока обработаю старика Орино. Его всегда чуть ли не трясет на молодое мясо со светлыми волосами.

На голову упал капюшон.

Прежде чем посадить в клетки, нас приодели в нечто кружевное и золотистое до самых пят. Странное одеяние вроде бы не было прозрачным, но при каждом движении делало явным каждый изгиб.

2. Глава 2. Орино и радужные облака

Старик дернул меня за щиколотку, вырывая из воспоминаний.

— Хочу видеть все, что ты скрываешь. О да, такая сочная, алая плоть, ты горишь и сочишься желанием.

Он ловко что-то зацепил за ногу и схватил другую ступню.

— Ух, какой вид, так бы и взял тебя, прелесть моя. Мечтаю порвать тебя, увидеть твою кровь. Хочу первым оказаться в твой жаркой и узкой щелке. Жаль, нельзя, мне свобода еще дорога.

Старый извращенец говорил слова все более пошлые и неприятные, я же для себя переводила в более мягком варианте. И не только потому, что противно, но и просто отвлекает. Хоть немного, пока он фиксировал ноги и руки за столбики кровати.

Дедок, а на вид лет ему около шестидесяти, может, больше. Когда-то был очень высок и весьма плечист, сейчас голова выдвинулась вперед, плечи будто всегда приподняты и на загривке небольшая горбатость. Я даже знаю, чем горбатого можно исправить. А еще его пятна коже, не как у тех молодцев в зале у камина, а сине-коричневые. На бледном высушенном лице с темными, но мутными глазами. Внешне, если молчит и смотрит без подтекста, можно сказать — благородная старость. Но он так кривит губы, что: беее.

Злая я, это да! В моем состоянии, на кого угодно готова спустить собак. Тело начало ломить от дикого желания и болезненности в некоторых местах. Я все больше бесилась внутренне. Молча огрызалась, а все потому, что амбал, который опоил меня, еще и помагичил артефактами. И сообщил, что ближайший час я не только сопротивляться не смогу, но и ни звука не произнесу. Теперь я мысленно посылала ему пожелания точно таких испытаний с дедулей в главной роли.

— Порадуешь покорностью Хрыча Древнего и его отпрысков. Эх, я бы тоже посмотрел, да уровень не тот.

Из того часа минут пятьдесят точно должно было пройти, а все потому, что старший Орино, к моей недолгой радости, задержался примерно на полчаса.

Кожа начала странно отзываться на прикосновения ремней, один лег поперек туловища, аккурат под грудью.

— Эх, где они бродят. Я уже не могу ждать.

Хрыч Древний, как любовно назвал его амбал, ходил мимо кровати от дверей к огромному окну, за которым мне было видно лишь зеленое небо. Я ему так благодарна за ненормальный цвет, что готова обнять. Увидев это чудо, я надолго выпала из реальности. Когда Хрыч привел меня сюда, окно было покрыто полупрозрачной пленкой. Я привязав мне ноги и зафиксировав торс, дедок что-то нажал сбоку от окна, и я задохнулась красотой. Мало того что небо зеленое, так облака на нем весьма нежных расцветок. Розовый, мятный, желтоватый, голубой, они наслаивались и меняли оттенки.

Облака меня доконали. Еще вчера, а может, несколько дней назад, я уже ни в чем не уверена. Кажется, совсем недавно я сидела в светлой и уютной мастерской Светланы Макаровой. Мы готовили очередной проект для выставки и одновременно заканчивали заказы на продажу. Я толком не помню, что произошло. Смеркалось, после йоги я неспешно шла домой. Тренировки я очень люблю, после них тело буквально поет. Не знаю, чтобы делала, если бы не Светлана, моя начальница.

По окончании художественного училища нас приглашали в различные творческие группы поработать с профессионалами своего дела, а может и осесть где-то. Со мной так и случилось. Мастерская Светланы Макаровой произвела на меня неизгладимое впечатление. Мне до зуда в пальцах захотелось делать что-то столь прекрасное, как умела эта женщина. Светлана сразу заметила мой восторг и через неделю пригласила на стажировку. Так я и осталась. Незаметно, начальница, а она на десять лет старше, взяла меня под свое крыло. Стала близкой подругой.