Как-то пробираюсь из магазина после работы, пакеты обе руки до земли оттягивают. В одном – продуктов на неделю с запасом, перешла на полезное питание, за здоровьем следить стараюсь, в другом – всё по хозяйству, моющие всякие, порошки да мелочи разные, однако, будто с кирпичами иду. Вся в себе, сосредоточенная. Лучше, думаю, буду таскать камни сама, но ни одного мерзавца близко не подпущу… Вдруг, оба пакета, кто-то сзади подхватывает одновременно, вцепляюсь мгновенно и, набрав воздуха, хочу заорать… Слава Богу, не успеваю,

- Ксюшка, это я, привет! – смеётся Петровский, - давай понесу, а то скрючилась вся.

- Фу-у, напугал, - выдыхаю. Отдаю ношу непосильную, - спасибо, Сань, что-то я переоценила свои возможности, - говорю и, запоздало, - привет! – надо же, догнал, мог вообще, другой дорогой пройти, я бы и не увидела. Может и, правда, рассосалась старая обида.

Идём, молчим, надо заполнить неловкую паузу, начинаем одновременно,

- Ну, как тебе на новом… – он.

- Хорошо тут… – я.

Останавливаемся, смотрим, друг на друга, смеёмся, неловкость отпускает, после этого уже легко болтаем о пустяках, но Санька неожиданно прерывает мой трёп вопросом,

- Ксюш, как ты?

- Что, как? – не понимаю.

- Как живёшь? Как жила все эти годы? – и смотрит так, будто ему жизненно важно услышать мой ответ.

- Жила, как-то, - отвечаю, - мед закончила, по целевому не принуждали отрабатывать, домой не поехала. Вот, в больнице терапевтом пока, в интернатуру планирую… А, там, не знаю, как получиться, может и уеду ещё…

- Я знаю, Катюха рассказывала, - мнётся, - Я не об этом, - глядит вишнями своими спелыми, словно извиняется, - я о личном. Можешь не отвечать, не в свои дела лезу, понимаю, - а сам напрягся.

- Не извиняйся, всё просто и определённо, - сейчас, душу тебе выверну, как не складывается ни хрена с этим самым личным. Что все романы, которые были – тупики бессмысленные, а последний – вообще, апогей моей бестолковой личной жизни. После него, только в монастырь и остаётся, - нормально в личном, - говорю, - замуж не тороплюсь… Но кандидатов в мужья хватает.

- Понимаю, - взгляд сразу, как-то затухает, - а я вот женился год назад…

- Катя говорила, - подтверждаю. Похоже, Катя твоя коммуникатором работает между нами, всё знаем друг о друге, хотя и не видимся.

За разговорами подходим к дому, хвалю ухоженный двор и инфраструктуру рядом, и остановку троллейбусов, автобусов, и, что подъезд чистый. Заходим в лифт. В тесноте кабины путь до девятого этажа кажется нестерпимо долгим, пытаюсь занять глаза созерцанием стены напротив, но натыкаюсь на его рельефную грудь под обтягивающей серой футболкой, вскидываюсь и упираюсь во взгляд. Он не успевает отвернуться или переключить его с меня, поэтому ловлю всё, что не полагается.

Может, я и дура в выборе мужиков, но вот поведение их для меня ни фига не тайна. Нравлюсь я тебе, Петровский, вижу, что нравлюсь, ничего не поменялось со школы… И ты мне нравишься теперь, но я тебе этого не скажу… даже взглядом. Живи спокойно, семьянин…

На девятом лифт останавливается, Санька предлагает доехать с моими пакетами до десятого и помочь, отказываюсь,

- От лифта до дверей два шага, дотащу…

Не навязывается,

- Ну, тогда, пока, - выходит.

3. Глава 3.

Александр

Выхожу из лифта, жду, когда он поднимется на следующий этаж, слышу, как Ксюха выходит, шуршат пакеты, она ставит их на пол и роется в сумочке в поисках ключа. Чертыхается, что не сразу находит, а я не дышу, ещё догадается, что слушаю, потом отпирает дверь и через мгновение захлопывает.

Надо и мне отправляться к себе, а я стою на площадке, привожу мысли в порядок. Но они не приводятся, наоборот, полный сумбур: