Рабочий стол был завален другими рисунками, каждый из которых Снежана внимательно рассмотрела перед тем, как отвергнуть. Все сколки тоже были классными, но подходили не для коллекции текстиля, а скорее, для платьев или жакетов. Один сколок заинтриговал ее больше других. Она понятия не имела, что именно на нем изображено – на узор для отделки рисунок не походил ни капельки. Скорее, для настенного панно, на котором угадывалось небо, земля, дорога и отчего-то кладбище с могилами и крестами. Да, точно, в детстве она даже попыталась сплести узор по этому рисунку, но быстро запуталась и бросила. На этом листе инициалов Т.М. не было, но по особому стилю рисунка Снежана даже не сомневалась, что сколок тоже выполнен ее далекой прапрабабкой. Просто, видимо, позже, когда она уже не была Макаровой и оставила привычку подписывать свои работы.

Нет, это ей точно не пригодится. А вот образец кружева для будущей коллекции Светланы Павловны нужно до конца недели сплести. Со сколка заказчица вряд ли прочитает рисунок, а значит, не сможет оценить всю красоту замысла. Ну, до назначенной встречи время еще есть, а пока нужно закончить узор на платье для Веры Михайловны. Новый заказ, каким бы интересным он ни был, не должен сказываться на других клиентах и репутации Снежаны Машковской.

Приняв решение, она повеселела. Сейчас, когда мучившая ее проблема была решена, она вдруг почувствовала острое чувство голода и вспомнила, что за ужином почти ничего не съела. Кажется, на сковородке оставалась картошка – ее можно подогреть и съесть. Глянув на часы, Снежана обомлела: они показывали десять вечера. Да уж, не самое подходящее время для жареной картошки! Ну почему у нее так всегда? Заработается, замечтается и не успеет поесть, набивает желудок на ночь, а потом плохо спит и вздыхает из-за несовершенства собственной фигуры. Нет, не будет она есть, потерпит до утра. Сама виновата, что не поела вовремя.

Мама уже спала. Она вообще ложилась рано и вставала на заре. Давно прошли те времена, когда она проводила в мастерской ночи. Всю жизнь считавшаяся совой, мама к старости превратилась в классического жаворонка. Снежане это было очень удобно, ведь поутру ее всегда ждал горячий завтрак со свежей выпечкой. Ну да, плюшки с корицей гости съели.

Урчащий живот и сосущее под ложечкой чувство голода не давали уснуть. Снежана ворочалась в постели, кляня себя за глупость. От мыслей о еде нужно было срочно отвлечься и подумать о чем-нибудь другом. Перед глазами тут же услужливо возник следователь Зимин, высокий, крупный, похожий на медведя. С медведем была связана какая-то тревожная ассоциация. Ах да, фильм «Обыкновенное чудо»: там героиня влюбляется в медведя, и это выливается в разные неприятности. То есть влюбляется она в человека, не зная, что он медведь. Вот и следователь Зимин тоже выглядит, как человек, но кажется медведем, при этом совершенно неподходящим объектом для внезапной влюбленности. Фу, какие только глупости с голодухи в голову не полезут!

Снежана вылезла из кровати и решительно прошлепала на кухню. Чистая сковородка сиротливо стояла на плите, но остатки жареной картошки нашлись в холодильнике, заботливо убранные мамой в пластиковый контейнер. Так, сейчас мы ее подогреем…

Минут через пятнадцать, доев картошку вместе с куском вареной колбасы и выпив чашку чаю с последней булочкой, Снежана вернулась в постель, привычно обозвала себя безвольной толстухой и тут же провалилась в сон, в котором не было ни кружев, ни медведей, ни тревоги.

Проснулась она от звонка будильника, который всегда заводила в будни, чтобы не позволять себе расслабляться. Работа есть работа, даже если работаешь на себя и над твоей головой не стоит начальник с кнутом. С кухни тянуло приятными запахами. Так, омлет и круассаны с шоколадом. Ох, мама-мама!