Единственным предателем, выдающим с потрохами, было сердце. Оно гулко билось выше груди, затрудняя дыхание.

Очередной порыв подтолкнул в спину к мужчине, которого я боялась и мечтала узнать одновременно. Боялась, разумеется, не его. В нем не было ничего устрашающего или отталкивающего, наоборот: каждое движение его рук приковывало взгляд и манило нечаянно коснуться.

Я боялась, что романтический флер от первых встреч рассыплется трухой. Что с одной стороны сыграло бы мне на руку и избавило от постоянного источника волнений, но с другой – лишило бы удовольствия наблюдать за ним.

Удивительно, мне хватало просто смотреть, чтобы чувствовать нечто особенное внутри. Я же могла только догадываться, что испытывали женщины, которые ему по-настоящему принадлежали.

В том, что их было много, я не сомневалась. И перспектива стать одной из списка, как и вера в то, чтобы стать его последним пунктом, была туманной.

И все же я шла! Плыла в темном коридоре прогулочной палубы, пока волна противоречий не вынесла меня на нос лайнера.

Я сразу заметила его силуэт. Он стоял у лееров, вытягивая и приближая руку, словно наводя объектив на виднеющийся вдали порт. Небо над Мельбурном окрасилось в пурпурную сталь и нависло рваным орлиным крылом.

«Некоторые вещи нельзя пропускать» – говорилось в записке, и только что он предъявил доказательства.

Преодолев лестницу, я остановилась в паре шагов, и он обернулся. Первое, что пришло мне в голову – извиниться.

– Простите, я заставила ждать.

– Это приятное ожидание, – сказал он, приглашая занять место рядом с собой. – Отсюда открывается чудесный вид.

Подойдя к носовому релингу, я согласно кивнула.

– Да, легко возомнить себя героиней фильма.

Мужчина с пониманием улыбнулся.

– Вы – романтичная натура.

– Я – женщина, это у нас в крови! – гордо отчеканила я с высоты двадцатитрехлетнего возраста.

Теперь, когда нас не разделял игральный стол, каждая клеточка тянулась к нему своим ядром, как к магниту с противоположным полюсом. И стоило мне подойти ближе…

– Хотите попробовать? – вполне серьезно предложил он, указав на перила.

Я растерялась и опять принялась ковырять ногти, тотчас вспомнив, что с одного уже содрала покрытие. Сжав пальцы в кулак, я заглянула ему в лицо.

– Обещаю, буду держать крепко! – он уверенно протянул руку, будто не раз проделывал этот трюк.

Я впала в соблазн. Потеряла голову, доверившись, как ребенок родителю. Безусловно! И он провел меня к самому носу, в ту часть, где любая точка корабля будет позади. Я вцепилась в деревянный планширь, взбираясь наверх. Все это время он сжимал мою талию и спокойно отдавал команды. Когда я замерла, упираясь бердами в ограждение, то услышала позади:

– Держись крепче, Мелани, я иду!

Одним рывком он запрыгнул следом и прижался к моей спине. Еле устояла, чтобы не откинуть голову ему на грудь. Перед нами блестела вода, ветер сошел с ума, неистово дергая за волосы. Но даже в его руках картинка осталась приятней реальности.

– Ну как? – раздалось над ухом.

– Это лучше, чем в кино! – соврала я.

Тихий бархатистый смех защекотал кожу.

– А теперь, Мелани, расправь руки. Представь себя птицей!

Я нервно хохотнула, обернувшись назад, и тепло его ладони согрело живот.

«Я боюсь!» – кричали остатки разума.

Мне казалось, что капитан заметил из рубки взрослых хулиганов и решил проучить. Скорость судна поднялась на несколько узлов. У меня заложило уши, в ногах появилась слабость.

«Как не вовремя!» – подумала я.

– Простите, но мне надо слезть.

– Как же так, Мелани? Не уходите!

С трудом сдерживая подкатившую тошноту, я обернулась полубоком.