Подошел официант и предложил попробовать фирменное мороженое.

– Хочешь мороженое? – спросила Алина. Я кивнула головой, и мы заказали – она фисташковое, а я попросила клубничное. Официант сказал, что клубничного нет, и я согласилась на фисташковое, которое мне нравится меньше. Он мигом вернулся с двумя вазочками, я взяла ложечку и попробовала. То ли была голодная, то ли мороженое оказалось хорошее, но я заработала ложечкой, как мельница крыльями при хорошем ветре. Алина писала кому – то эсэмэску, а когда отправила ее, моя вазочка была пустой и я довольно жмурилась.

– Так о чем мы говорили…

Тут у нее зазвонил мобильный. Она прочла сообщение и сказала:

– Опять спам прислали. О чем мы говорили? Ах, да. Зайдешь в коммерческий банк, когда я тебе позвоню, откроешь ячейку, шифр не забудь только потом. Шифр – это очень важно, запиши на бумажку, а то проблемы будут. Поняла, что ль?

– Поняла, что ль, – огрызнулась я. Не такая уж бестолковая, как ей кажется.

– Тогда вперед.

– Подожди, мне надо у шефа отпроситься. Дай телефончик, позвоню.

Алина протянула мне свой мобильный. Это была последняя модель. Я набрала номер офиса. Ответила Верочка, сказала, что Родион Петрович уехал.

– Верочка, скажите ему, что я беру отпуск на две недели.

– Девять дней, – прошипела Алина. – Круиз на девять дней!

Но я проигнорировала эту поправку. Верочка обещала передать просьбу начальнику. Я порадовалась удаче – ведь если бы Родион Петрович был на месте, он мог не отпустить меня в отпуск на целую неделю раньше. Повезло, можно сказать, долг выполнен и дальше хоть трава не расти, хоть снег не тай.

– Хороший телефончик, – задумчиво сказала я, разглядывая аппарат. – Дашь поносить?

Алина так и подпрыгнула.

– С какого перепугу я должна тебе давать свой телефон?

– Давай откровенно. Твое поручение попахивает авантюрой. Да, я понимаю, мама больна и все такое. Но …

– Слушай, у нас мало времени, чтобы я тебе доказывала свое бескорыстие, – огрызнулась Алина. – Но ты права, связь нужна. Хотя по пустякам не названивай. А у тебя мобильного своего нету, что ли?

–Он еле дышит, заряжаю каждые три часа, а где я на теплоходе буду заряжать?

– Купила бы новый.

– На новый денег нет.

– Без ножа режешь. Мне надо будет через десять минут позвонить. Давай хоть твой. И по пустякам не названивай, смотри.

Я отдала Алине свой мобильный. Она небрежно сунула его в маленькую сумку из крокодиловой кожи. Ничего, подумала я. Если ты такая буратинка, что путевками соришь, переживешь.

– Ладно, мне пора. А ты возьми такси, доедешь с шиком.

– Я лучше на электричке, оно надежнее. Полчаса и там. Только сейчас перерыв. Я тут посижу. Да не волнуйся ты, – успокоила я Алину, которая почему – то встревожилась. – До станции пять минут ходу.

– Ну, пока.

Она чмокнула меня в щеку, сделала шаг к выходу и обернулась.

– Будь там повнимательнее. И прости меня.

– За что?

– За Эдьку, будь он не ладен.

2.

В пригородной электричке я достала путевку и внимательно все прочитала. Нужно было явиться на пристань в три часа, строго за час до отплытия теплохода. Времени у меня хватало – до Москвы на электричке от силы полчаса, потом метро. Меня охватило радостное нетерпение. Скорей бы уже! Скорей бы увидеть все те знаменитые шлюзы, где вода спускается и напускается, пропуская суда и баржи. А еще водохранилища, широкие, как море – Горьковское, Московское, Рыбинское, где над водой летают речные чайки и ловят речных рыб. Ладно, ничего, что не соленое море, а родные пресные просторы. Как говорится, за неимением гербовой пишут на простой.

Я очень пунктуальный человек в том, что касается назначенного времени. Другие люди постоянно или хотя бы иногда опаздывают на работу, я – никогда. На пристань я приехала ровно за час, как того требовала путевка. Этот час отводился на процедуру регистрации, при мысли о которой у меня сводило живот от страха, что меня сочтут похитительницей чужой путевки. Оставалось надеяться на нестрогий контроль.