– Ты кто? – коротко и зло спросили у неё.

Ей понадобилась секунда на размышление. Чутьё подсказывало, что рассказывать о журналистском расследовании так сразу не стоит.

Откашлялась. Ей самой показалось, что получилось вполне достоверно.

– Простите меня. Понимаете, у меня сломалась машина. – Алёна махнула рукой. – Где-то там, за этим треклятым забором. Мотор заглох, я посидела, пока было темно, а потом решила искать… как выбраться. А дождь идёт и идёт, – с отчаянием закончила она.

Мужчина молчал. Стоял перед ней, как тёмный валун, не шевелился и молчал. Дождь капал, на голову, на плечи, брызги попадали на лицо, и Алёна, выйдя из оцепенения, снова затряслась, на этот раз заметно.

– Вы разрешите мне позвонить? Я вызову такси…

– Такси?

– Как отсюда уехать?

– Смотря, зачем вы сюда приезжали.

– Я?.. – Она приехала, в надежде сделать карьеру. Сейчас же она не хочет ничего, кроме как оказаться дома, в постели, с чашкой горячего чая, и чихала она на все журналистские расследования на следующие лет тридцать. Как оказалось, что-то расследовать куда приятнее в тепле и комфорте, а не вот так… в холоде и бесконечной сырости. Что с погодой случилось?! Ещё вчера днём было под тридцать градусов жары!

Мужчина ответа ждать не стал, наверное, можно считать это везением. Повернулся к ней спиной и сказал своей собаке:

– Роско, в дом. Только чокнутые по такой погоде шатаются.

Алёна стояла и в полной растерянности смотрела, как он шагает по дорожке, чуть заметно прихрамывая. Но, к счастью, он о ней вспомнил и сказал:

– Пошли в дом.

Второго приглашения было не нужно. Алёна за ним вприпрыжку понеслась, и даже опередила бы, знай, куда идти. Шли они в противоположную сторону от парадного крыльца. И сейчас она не думала об опасности, о том, что они, судя по всему, вдвоём на огромной территории, и ей даже голос его не нравится, а всего остального она ещё и не видела. Но она шла за ним, и только Роско время от времени оглядывался на неё и смотрел строго из-под нахмуренных бровей. Хмурился и предупреждал, но рычать вроде бы передумал.

В дом они вошли через узкую дверь бокового входа. Роско ещё раз отряхнулся, брызги полетели во все стороны, а потом, виляя обрубком хвоста, пёс вбежал в тепло. Алёна хвостом не виляла, она вошла и замерла, поражённая теплотой и сухостью. Проклятый дождь за последний час её почти свёл с ума. А оказавшись в тёплом помещении кухни, никак не могла надышаться сухим разогретым обогревателем воздухом и ароматом кофе.

– Не стой, раздевайся, – поторопили её. – С тебя уже лужа натекла.

Мокрый дождевик у неё отобрали, кроссовки Алёна сама скинула, прошлёпала сырыми носками по каменному полу, неожиданно прогретому, к тяжёлому дубовому столу и без сил опустилась на стул. Рассеянным взглядом обвела кухню, сглотнула судорожно, и тогда уже посмотрела на мужчину. Он как раз снимал плащ-палатку, стряхнул её у двери, и повесил на крючок. И тогда уже к Алёне повернулся. Самое время было проявить осторожность, и на спасителя, если он, конечно, её спас, обратить всё своё внимание. Если честно, по его голосу она успела решить, что он старше. А оказалось, что вполне молодой мужчина, плотного телосложения, достаточно высокий, вот только какой-то неопрятный, заросший и взлохмаченный. Щетина на его щеках точно недельной давности. Свитер крупной вязки на первый взгляд казался дорогим, но был растянут и поношен. Джинсы вытерты до предела. А когда он, хромая, направился к столу, то даже поморщился.

– Чёртова погода, – послышалось от него. Он потёр ладонью бедро и пальцем указал псу на место у обогревателя. Там лежала плотная подстилка, Роско подошёл, обнюхал её и улёгся. А сам на Алёну поглядывал.