Одна его рука скользнула с талии вверх по спине, легла на затылок, зарылась пальцами в мои волосы, грубо сжала их у основания, пуская по телу электрический разряд, и только тогда я опомнилась. Мы ведь стояли на трассе в окружении кучи людей.

– Так, ну все, хватит! – попыталась оттолкнуть его, но получилось не с первого раза. Он не хотел отпускать, в последний момент ухватил за руку выше локтя, но я настойчиво вырвала её из захвата.

И словно очнулась из забытья. Вокруг все аплодировали и улюлюкали. Взгляд выхватил из толпы Макса. Его руки были сжаты в кулаки, а взгляд излучал ярость.

Посмотрела на Тимура – его лицо светилось самодовольной улыбкой. Кажется, он остался доволен произведённым на толпу эффектом. Позабытое на время раздражение вернулось, и стало накрывать меня с новой силой.

– Реванш. В следующую субботу, – буквально прорычала ему в лицо. – Ставки потом обсудим.

Развернулась, села в свою тачку и дала по газам, не отпуская сцепление, чтобы разогнать с дороги народ. Машина взревела раз, другой, и ликующая толпа, наконец, расступилась, позволяя проехать.

Гнев красной пеленой застилал глаза, и мне стоило больших усилий продвигаться к выезду медленно, чтобы никого из рассеянных не зацепить ненароком. Одним из таких неожиданно оказался Ваня. Он стоял посреди трассы с растерянным видом, преграждая мне путь. Затормозила возле него.

– Ань, прости, я не знал…

– Не надо, Вань, – грубо перебила его. – Лучше достань мне закись азота к следующей субботе.

– Да где ж я тебе её возьму?! – вздёрнул брови парень.

– Где хочешь, Ваня, где хочешь.

Подняла стекло и надавила на газ.

– В первую нашу встречу вы говорили, что она будет через неделю, – терпеливо напомнил щуплому небритому дедуле в живописной майке-алкашке и спортивных трико с вытянутыми коленками. – С тех пор прошло уже четыре недели.

– Ну а что я могу сделать? – прошепелявил он, картинно разведя руками. – Обещала, что ненадолго съездит, да, как видно, передумала.

– Наверняка она выходит с вами на связь? Почему вы не скажете, что её ищут? Я ведь просил узнать хотя бы номер телефона чей-нибудь, кто есть там с ней рядом, чтобы можно было связаться?

– Да, – с досадой махнул рукой дед. – Звонила раз, да я забыл про тебя, парень. Память ни к чёрту стала, ты уж не обессудь. Ну коль ещё позвонит, так я уж теперь обязательно скажу, не забуду. А что хотел-то ты от неё, милок?

– Человека я одного ищу, и только она может помочь. Я же уже говорил.

– Ах, да. И правда, – тяжело вздохнул дед. – Говорю ж – память ни к черту. Ну ты не переживай, сынок, я теперь не забуду. Скажу. Да и приехать скоро она должна уже. Не вечно ж ей там сидеть.

– Вы случайно не вспомнили хотя бы название деревни, куда она уехала?

– Да черт её знает, говорила она что-то… – почесал седой затылок дед. – Да я ж не запоминал.

– Что ж, заеду к вам позже, – раздраженно выдохнул. – Всего доброго.

– Ага, – махнул рукой дед и захлопнул перед моим носом старую обшарпанную дверь.

Пнул ногой по стене с досады, и побрел вниз по лестнице. Снова ухожу ни с чем. Что я ненавижу больше всего в жизни – так это ждать. И искать. А последние два месяца, как по закону подлости, только этим и занимаюсь. Ещё и угораздило застрять именно в этом захолустье.

Мне абсолютно нечем заняться, и это безделье сводит с ума. За два месяца беспробудного пьянства успел изучить все местные клубы, бары, рестораны, тусовки – и подобные развлечения порядком уже меня утомили. Всё приелось, и безбожно хотелось домой. Но я не мог уехать ни с чем.

Скорее бы уже суббота, что ли. Уже не терпится снова увидеть ту сексуальную брюнеточку-«управляющую». Сладкая такая. Который день из головы не выходит. Давно со мной такого не было, чтобы от одного поцелуя башню снесло.