В довершение всего развивается болезнь, художественно воплотившаяся в полумистическом образе «Чёрного человека»:

Словом – «отговорила роща золотая…».

Так раскрылся передо мною и смысл есенинских строк, с которых начался наш разговор с Иваном Анатольевичем, главным редактором журнала «Атеист».

Да! Лирика – это основа творчества Есенина, но лирика во всём её трагедийном объёме, во всю глубину души, со всеми её сложностями, и тонкостями, и муками. Но всегда и во всём – всепобеждающая и завораживающая ИСКРЕННОСТЬ…». (Медынский Г. А. Ступени жизни).

Единственное оправдание всех заблуждений – искренность. Медынский искренне заблуждался в том, что может быть «нравственность без Бога», Есенин искренне заблуждался в том, что он «вовсе не религиозный человек»… Одному другу он признавался: «Школу я кончал церковноприходскую, и там нас Библией, как кашей кормили. И какая прекрасная книжица, если её глазами поэта прочесть! Было мне лет 12, и я всё думал: вот бы стать пророком и говорить такие слова, чтобы …за душу брало. Я из Исайи целые страницы наизусть знал…».

Православный мир Есенина мне открыла книга О. Е. Вороновой «Сергей Есенин и русская духовная культура». Автор пишет: «Во многих произведениях Есенин показал свою глубокую осведомлённость в жанрах гимнографической поэзии – таких как тропарь, канон, псалом, акафист, в типах молебнов и молебных песнопений, таинств и священнодействий». (Воронова О. Е. Сергей Есенин и русская духовная культура. – Рязань: Узорочье. – 2002).

«Душа грустит по небесам…» – так начинается одно из стихотворений Есенина. Есенинская модель природного бытия всегда связана вертикалью «земля – небо», созвучной человеческой душе:

Нет, не случайно в предрождественском сне в ночь с 4 на 5 декабря 2008 года из уст главного пастыря Руси прозвучало имя певца России. Мне милостиво был дарован высокий знак: модель природного бытия «Земля-Небо» готовила встречу Высоких Душ в «голубиных облаках»…

Фиолетовая папка. В ней к 100-летию со дня рождения Поэта были собраны материалы, ему посвящённые. То, что публиковалось о Есенине в год его столетнего юбилея, звучало какой-то доброй нотой, прославляющей вызревший плод истинных знаний о больной, но искренней душе поэта. Недаром начало 90-х годов ХХ века окрестили временем «переоценки ценностей».

Новая информация приходила «случайно» – из газет, кем-то оставленных в электричке, из Константинова через паломников по есенинским местам, от знакомых и неизвестных членов Есенинских кружков, клубов, обществ, коих в России числится немало. Такое не повторилось ни в 105-летний, ни в 110-летний, ни в 115-летний юбилеи Поэта. Предрождественский сон-наваждение продиктовал потребность перелистать и перечитать то, что хранилось в лиловой папке… К слову сказать, в ней дремали и старые материалы (собранные до 1995 года), и то, что было всуе добавлено совсем недавно.