– Оденься, девочка, – парень бросает Вере белую рубашку. – А где все?

– Выгнала. – Вера застегивает пуговицы рубашки. – Надоели… Там есть попить?

– Господи, Вера, – он уходит в кухню, звякает там посудой, видимо, ищет чистую кружку, наливает воду из крана, возвращается, ставит рядом с ней на пол. – Ты из дома когда выходила в последний раз?

– Не знаю. Вчера?

– Я тебя убью. Вот возьму и убью, – он легонько толкает ее ладонью в голову. Вера прижимается щекой к его руке. Он садится рядом, обнимает ее за плечи. Обводит взглядом квартиру, вскакивает:

– Нет, это невозможно! – хватает грязную посуду, тащит на кухню. Возвращается с веником. Щелкает выключателем – безрезультатно. Бросается к окну и срывает тряпку.

– Да блин! – за окном уже серые сумерки.

Вера улыбается.

– Я все равно тебя отсюда вытащу, – говорит он, – у тебя есть еще чистая одежда?

– Там, – кивает она в сторону кровати.

– Там, – обреченно повторяет он.

К старинному зданию с табличкой «Управление внутренних дел по Сибирской губернии» подъезжает мини-вэн с камуфляжным окрасом, оттуда споро, деловито выходят несколько солидных господ в форме и штатском. Полицейский у входа отдает им честь. Группа стремительно проходит внутрь по уже знакомому нам коридору, возглавляющий группу оказывается в кабинете, где за столом сидит мужчина в сером пиджаке с желтыми вставками на локтях, вошедший грохает кулаками по столу:

– На каком основании удерживаешь Мамедова?

Кабинет за его спиной наполняется людьми. Мужчина за столом невозмутим:

– Пробиваем по другим делам, товарищ полковник.

– Где он?

– Не знаю, товарищ полковник.

– Не понял?

– Не могу сказать, товарищ полковник.

– Так, – полковник багровеет, – ты с кем, блядь, в игры играешь, Крылов? Ну-ка встал на хуй!

Крылов, усмехаясь, встает.

– Ты охуел, Крылов, – убежденно говорит полковник, – ты, блядь, в конец охуел. Где Мамедов?!

– Не скажу, товарищ полковник.

Полковник наносит неплохой хук слева, Крылов ударяется затылком об стену, отлетает животом на стол и падает, роняя мебель. Один из полицейских, зашедших в кабинет следом за гостями, пытается вмешаться. Спутник полковника, лысоватый невысокий крепыш, берет его лицо рукой и прижимает к стене:

– ТЫ куда лезешь!

– Где Мамедов?! – гремит полковник, пиная Крылова в живот и в лицо. – Где он, сука?! Да я тебя растопчу на хуй, гнида, блядь! Пасть, блядь, закрой! Где он?!

– Соседи… соседи увезли… – хрипит с пола Крылов.

– Ах ты иуда, – улыбается, старея изрытым лицом, полковник. – Леша, блядь, ну как так…

Он садится на стул и смотрит на окровавленного Крылова с грустной улыбкой.

– Я с тобой двадцать лет работаю, блядь, двадцать, блядь, лет. Леша. Что ж ты творишь, блядь.

– Извините… товарищ полковник… Не было уже сил терпеть…

Полковник отмахивается, достает сотовый, находит номер, тычет крепким пальцем и подносит трубку к уху:

– Кто? Привет. Он у вас. Да, у тебя. Не знаю, кто. Ты сам у себя порядок наведи, а не меня учи. До связи.

Некоторое время полковник сидит молча.

– Ну все, Крылов. Свободен. Увижу здесь еще раз – не обижайся. Выебу и закопаю, снова выебу и снова закопаю. И тебя, и жену, и всех.

Машет рукой и выходит. Остальные следуют за ним. Остается один полицейский. Он садится на корточки рядом с Крыловым:

– Че делать будешь?

– В партизаны пойду, – ухмыляется Крылов разбитым ртом. – Сигарету дай.

Смачно затягивается, выпускает дым:

– С-сука, как после секса…

В плохо освещенной задней комнате ирландского паба за крепкими деревянными столами сидят юноши и девушки, среди них – Вера и ее спутник.

– Мы считаем, – тонко улыбаясь, говорит Предводитель, молодой человек в бабочке под горлом, – что возрождение культурной жизни нашего общества после войны не менее важно, чем запуск каких-то заводов, безопасность на улицах и тому подобное… Именно поэтому мы решили возобновить деятельность нашего клуба, как одного из институтов зрелого, взрослого, сильного государства.