В этот момент голос Якова стал жёстче, а глаза наполнились ненавистью. Он хотел забыть те события, но это было невозможно.

– Яша, помнишь, там, в подвале, я рассказывал тебе, что мечтаю отправить сына учиться в Америку, когда он подрастёт? Так вот, видно, чему быть, того не миновать. Только всё это я видел по-другому. Я хотел вырастить его настоящим чеченцем, а теперь… я не знаю, какой он. А если он не такой, каким я хотел его видеть? Сможет ли он вообще когда-нибудь стать таким? Захочет ли он вернуться на родину? В общем, вопросов много, Яша, очень много.

– Руслан, а где он живет? У тебя есть его адрес?

Руслан полез в свой телефон и, пролистав несколько страниц, протянул Якову.

– О, Валенсия? Я только вчера был там. Это примерно в пятидесяти километрах отсюда. Красивый и спокойный городок. Там лучшие школы Калифорнии. Ещё там есть Институт Искусства.

– Интересно, а ты что там делал?

– Мы заканчиваем фильм про одного мальчика-скейтбордиста, живущего там. Кстати, очень талантливый парнишка, и как скейтер, и как актёр. Предложили ему главную роль в другом фильме, но он отказался: говорит, у него серьёзно болен отец. А фильм мы собираемся снимать в Колорадо. Так что дорогу в Валенсию я знаю лучше, чем к себе домой.

– Молодец парнишка, я бы на его месте поступил точно так же. Дай бог здоровья и выздоровления его отцу. Уверен, что он очень любит отца, иначе бы так не поступил. А сколько ему лет?

– Шестнадцать или семнадцать… Слушай, Руслан, мы вот всё время говорим о твоём сыне, а ты после смерти жены…

– Я понял, Яков. Нет, я не женился, и никогда этого не сделаю. – Вспомнив о Бэле, Руслан не сдержался и вынул её фото. В ответ на вопросительный взгляд Якова пояснил: – Я всегда ношу с собой её фотографию и мысленно разговариваю с ней. Я дал ей слово, что найду Микаила…

Руслан осёкся, заметив, что его собеседник смотрит на фото со странным выражением лица.

Словно что-то вспомнив, Яков включил компьютер и развернул его к Руслану. На экране мальчишка-скейтбордист сделал несколько пируэтов, а потом, подойдя к камере, поднял вверх два пальца, что означало «мир»…

***

…Это был его сын. Микаил…

После долгой паузы Руслан, наконец, собрался с мыслями:

– Яков, я планировал поехать в отель, но теперь не смогу уснуть, пока не взгляну на сына хотя бы мельком. Умоляю тебя, позвони ему, скажи, что ты должен передать ему файл или что-нибудь в этом роде! Я должен его увидеть! Хотя бы через окно машины. – Яков кивнул, понимая, что отговаривать друга сейчас бессмысленно. – И ещё, когда ты ему позвонишь, включи громкую связь. Я хочу слышать его голос.

Яков беспрекословно набрал номер мальчика:

– Алло, Микаил?

– Да.

– Микаил, это я, Яков Гельдман.

– О, привет, Яков! Я как раз вспоминал тебя сегодня. Я выучил с утра два новых сложных трюка и думал, может, включим их в фильм?

Голос сына напомнил Руслану его жену – Бэлу. Теплая волна воспоминаний мгновенно захватила Руслана и перенесла в девяносто пятый год…

Руслан с Бэлой, как и всё население Грозного, метались из одного разбомблённого дома в другой. Их жилище было разрушено, как и у многих соседей. В начале года Руслан с Бэлой оказались в высокогорном селении, в доме одинокой старушки. Она выделила им две комнаты и сказала, чтобы они чувствовали себя, как дома. Самым большим неудобством было отсутствие электричества. В пять уже темнело, а солнце всходило не раньше девяти, поэтому иногда они ощущали себя «детьми подземелья».