– Капитан Ларин. Зареченское ГУВД. – он быстро показал красное удостоверение Климу. Сосед по койке, Гена Травников, которого положили вечером, с переломом ноги, сразу оживился, и отбросил кроссворды в сторону.

– Как ваше самочувствие Клим Иванович?

– Да хоть сейчас в космос. Вы задержали его?

– К сожалению, нет. Гражданин Перцев погиб при задержании, попытавшись оказать сопротивление.

– Товарищ капитан, а почему он вообще начал стрелять?

– Трудно сказать. Жена призналась в измене, плюс он находился под наркотическим воздействием. Убил жену прямо в пиццерии, а после начал палить направо и налево.

– А откуда у него пистолет? – неожиданно спросил Травников со своей койки. Капитан хмыкнул и покосился на него:

– Следствие установит. Клим Иванович, вы не были знакомы с гражданином Перцевым?

– Конечно нет. Никогда его не видел.

– Так я и думал. Хорошо, выздоравливайте. После выписки мы вас пригласим повесткой, чтобы уточнить пару вопросов. Да, и кстати, если бы вы его не остановили – он бы точно положил еще двоих-троих человек.

– А разве я его остановил?

– Свидетели утверждают, что после того, как он стрелял в вас, Перцев упал и схватился за голову, пробыв в таком положении несколько минут. А когда появился наряд полиции, попытался вновь открыть огонь…но был застрелен на месте.

Капитан Ларин пожал Климу руку, и быстро вышел из палаты.

После обеда Кравцов вновь осматривал Сычева, но уже не один. На кресле сидел полноватый мужчина средних лет, в модных дымчатых очках.

– Сан Саныч – это нонсенс, – бормотал Кравцов, – парня завтра уже можно выписывать. Посмотрите, я в жизни не встречал такой регенерации. На этом товарище можно научную диссертацию защитить. А анализы и показатели у него – как у здорового двадцатилетнего юноши. Может позвонить Иванникову, в Москву? Случай уж очень уникальный…

Мужчина в кресле нахмурился:

– Вот и хорошо Юрий Сергеевич. Выписывайте парня, когда посчитаете нужным. И никуда сообщать не надо. – он сдвинул брови домиком, неторопливо встал и вышел из перевязочной.

Клима выписали через два дня. Жена хотела отпроситься с работы и приехать за ним, но он отговорил ее. Выйдя на улицу, после пятидневного пребывания в палате, Сычев вдохнул в себя воздух уходящего лета, немного постоял и пошел к выходу из больничного комплекса. По пути Клим любовался ровно остриженными кустарниками вязов, аккуратными цветочными клумбами, а свежевыбеленные бордюры неожиданно напомнили ему далекие армейские будни.

– Клим Иванович! – окликнул его женский голос.

Сычев обернулся, и увидел на скамейке, под березкой, симпатичную женщину в джинсовом костюме. Он подошел и осмотрел незнакомку: приятное открытое лицо, большие серые глаза, короткие светлые волосы:

– Извините, вы меня звали?

– Добрый день. Виталина Павловна. – она протянула ему руку, рукопожатие у незнакомки оказалось довольно крепким. – Извините, я займу буквально пять минут вашего драгоценного времени.

– Вы тоже из полиции?

– Почти. – она изучающе смотрела на него. – Как вы себя чувствуете, Клим Иванович?

– Прекрасно.

« Может, журналистка?» – подумал Клим.

– Можно я буду называть вас Клим?

– Конечно.

– Клим, вы ничего не заметили в последнее время, каких-либо странностей в своем поведении?

« Психотерапевт…» – вновь промелькнула мысль у Клима.

– Да особенно ничего… так, пустяки…

– А вас не настораживает тот факт, что огнестрельные раны, с которыми лежат в больнице две-три недели, у вас стянулись за четыре дня? Или это особенности вашего организма? Когда вы в последний раз простужались?

– Лет пять назад. А что?

– Вы занимаетесь оздоровительными методиками? Спортом?