– Думаю, когда-то было голландским… у нас в роду многих так звали.

– А вы здесь круглый год живете?

– Теперь – да. Буду жить… пока не вынесут.

Она опять не к месту засмеялась:

– Тогда будем соседями. – Она показала рукой в направлении виллы, но тут же опустила. Рука почему-то дрожала. – Мы как раз переехали в дом у каменоломни. Я и муж. Его зовут Макс. Мы тоже здесь будем жить.

– Вот как, – сказал Герлоф, – будете жить… Но только пока тепло? Не зимой же…

Это прозвучало не как вопрос. Скорее утверждение.

– Нет, не зимой… только весной и летом.

Она чуть не добавила «слава богу», но вовремя удержалась. Это было бы невежливо – напомнить старику, что зимой здесь холодно и одиноко. Он же собирается здесь жить круглый год. Как и ее семья, когда она была маленькой.

Наступило молчание. Бабочки не появлялись, зато за кустами щебетала какая-то птица. Вендела зажмурилась. Ей показалось, что это нервозное щебетанье не просто так – кто-то хочет ее о чем-то предупредить.

– Нравится? – спросил Герлоф.

Она энергично закивала:

– Очень… это же так… – Она поискала нужный аргумент. – Так близко к морю…

Старик замолчал. Вендела взяла разбег и продолжила:

– Мы думали устроить небольшой праздник для соседей… В среду, в семь часов, так что если вы… Было бы очень хорошо, если бы вы тоже пришли.

Герлоф посмотрел на свои ноги:

– Приду, если смогу двигаться… день на день не приходится.

– Вот и замечательно!

Она опять нервно засмеялась и пошла к калитке. Она сильно проголодалась, а новые таблетки действовали как-то странно – она не могла сосредоточиться. Но это не важно. Важнее другое – ей было приятно идти по траве, словно бы лететь над ней, навстречу ветру и белому солнцу. Как эльф.

– Макс? Ты где?

Голос ее отразился от пустого каменного пола звучным эхом и полетел по комнатам. Она была так взволнована встречей с Герлофом, что продолжала кричать, не дожидаясь ответа.

– Я встретила жителя… старого островитянина… совершенно потрясающе! Он живет в маленьком домике там, на дороге. Я пригласила его на праздник!

После нескольких секунд молчания открылась дверь кабинета для размышлений. Макс внимательно посмотрел на жену и спросил:

– Что ты выпила?

Вендела оглянулась и машинально вытянулась:

– Ничего… пару таблеток для похудения.

– Ничего возбуждающего?

– Нет! У меня весеннее настроение, что в этом плохого?

Она хотела повернуться и уйти, но вместо этого энергично замотала головой – нет, ничего возбуждающего, а вот что: весеннее настроение. Ей пришлось сделать усилие, чтобы не качаться, – каменный пол под ногами ходил ходуном.

– Вендела… ты обещала уменьшить дозу, когда мы сюда приедем. Ты сама сказала. Никто тебя за язык не тянул.

– Я знаю… я буду бегать.

– Вот и бегай. Все лучше, чем таблетки.

– У меня просто радуется душа, – продолжила она, стараясь быть серьезной, – и никакие лекарства здесь ни при чем. Я радуюсь… весна в воздухе, этот замечательный старик…

– Ты просто обожаешь стариков и старух. – Макс усталым жестом помассировал веки и открыл дверь «размышляльного» кабинета. – Мне надо работать.

Запах известняка, водорослей, моря… солнечные блики на воде и ледяной ветер… Встреча зимы и весны – вот что ощущалось в воздухе.

Время шло к полудню. Воскресенье. Пер стоял с веником на каменной веранде, раскинув руки, – ему хотелось, чтобы весеннее солнце поскорее добралось до самых темных уголков его тела. Эрнст построил две веранды – одну, обращенную на юго-восток, а другую – на северо-запад. Это было ловко придумано. Можно было либо следовать за солнцем, либо весь день держаться в тени.

Он выпрямился и посмотрел на каменистый берег. Единственное, что омрачало ощущение счастья и полноты жизни, – мысль о Нилле. Вдруг врачи найдут что-то страшное?…