Баклажан понял, вжал голову в плечи, опустив глаза. И куда только вся бравада делась!

– Сегодня спи спокойно, Вася, – дожимал его Максим. – Сегодня с тобой в хате ничего не приключится. А завтра… Не буду говорить, что будет завтра. Пусть это станет для тебя сюрпризом.

– И не боишься? – дрогнувшим голосом спросил задержанный.

– Главное, чтобы ты ничего не боялся.

– Так нельзя, начальник! Это беспредел! – Баклажан подавленно взглянул на Максима и снова опустил голову.

– Такой вот я плохой мент. Можешь пожаловаться на меня в прокуратуру.

Вася промолчал.

– Думай, Горников, думай. У тебя еще есть время.

Максим взял бланк, стал заполнять «шапку» протокола. И все время, пока он это делал, Баклажан пребывал в тяжком раздумье.

– Ну что, начнем, гражданин Горников? – Одинцов собрался начать допрос заново, но уже под протокол.

– Хорошо, это я заказал Нефелина, – сдался Вася.

– Причина?

– Ну, скажем так, личная неприязнь.

– А может, платежные терминалы?

– Ну, может, и платежные терминалы…

– Насколько я знаю, платежные терминалы – это бизнес Лукомора.

– А кто отвечает за этот бизнес? Я отвечаю. Так что Лукомор не при делах…

– Не сдашь Лукомора?

– Не сдам… Да он про Нефелина и не знает. Можешь подъехать к нему, спросить.

– И спрошу, не сомневайся.

– Только на меня не вали. Я Дмитрия Андреевича не сдавал, не сдаю и сдавать не собираюсь.

– Ты за него срок отсидишь.

– Не за него. За себя. И много не дадут… Я не давал команду «мочить» Нефелина. Его не должны были убивать. И если Радич накосячил, я не виноват.

– Виноват. Ты эту кашу заварил, тебе и расхлебывать. Организация убийства тебе светит. Лет на десять сядешь, и то в лучшем случае.

– Не надо меня вентилировать, начальник. Я все прекрасно понимаю… Дмитрий Андреевич не при делах, это мое последнее слово. Хочешь – прессуй, что хочешь делай, я тебе ничего не скажу.

– И запрессую.

– Не запрессуешь, – с фальшивым пренебрежением усмехнулся Баклажан. – Я тебя знаю, Максипес. Ты – гад, но не сволочь. Если Лукомора хочешь расколоть, ты его прессовать будешь. Его, а не меня… Меня ты уже расколол, а как там у тебя с Лукомором будет, я не знаю. Знаю только, что я его не сдам… Я все сказал!

Баклажан согнулся в поясе, склонил голову и затих, как будто выключился.

Максим в раздумье покачал головой, глядя на него. А ведь Вася прав, есть у майора Одинцова понятие о справедливости. Но при этом ему вполне хватит совести дожать его, выпытать правду о Лукоморе. Но что, если вор действительно не давал отмашку на Нефелина? Вася Горников не какой-то там «бык», на нем охранный бизнес, а это серьезное дело. Не исключено, что вор навесил на него и ответственность за платежные терминалы, которые он же и охранял…

На тумбочке у Лукомора зазвонил телефон. Так просто в фанфары бить не будут, значит, что-то случилось.

– Дмитрий Андреевич, тут Максипес образовался, – сообщил Штрих. – Гоблины с ним, из «мусарни».

Витя хорошо знал, кто такой Одинцов. Более того, он сам когда-то наклеил на него кличку Максипес.

– Они что, уху ели?

– Говорит, срочный разговор.

– Что ему надо?

– Просто поговорить… Я сказал, что вы спите, а ему по барабану… Вы же знаете, он не отстанет. Под воротами ночевать останется, но не уедет.

– Коврик ему брось, пусть ночует, – усмехнулся Лукомор.

– Утром он еще злее будет. Как бы спецназ не подтянулся.

– В караулку их проведи, я скоро буду…

Лукомор ненавидел Одинцова. Будь его воля, он бы скрутил ему голову собственными руками. Но, увы, с этим гадом приходилось считаться. Потому и выйдет он к нему на разговор. Начальника ГУВД и на порог бы не пустил, даже днем послал бы его в тухлые дали, а Максипеса среди ночи придется принять…