Популярные верования и представления того времени, либо классического происхождения, либо уходящие корнями в германские суеверия, утверждали, что кровь, даже кровь казненных злоумышленников или трупов, обладает силой исцеления.

Таким образом, в сочетании с общей ненавистью к евреям, преобладавшей в то время, обвинение в тайных жестоких действиях и кровавой охоте, которое развилось среди язычников и использовалось против ранних христиан, было передано христианским обществом наиболее заметному и стойкому меньшинству в мире противодействия его принципам.

По мере того, как христианство распространилось в Западной Европе и проникло в народное сознание, используя эмоции и воображение даже больше, чем мысли и догмы, чтобы получить влияние, вокруг предполагаемой бесчеловечности и садизма евреев начали развиваться различные элементы истории.

…

Евреи хорошо знали о последствиях явного садизма, связанного с клеветой. В панихидах, оплакивающих евреев, убитых в Мюнхене из-за кровавого навета в 1286 году, анонимный поэт якобы цитирует слова христианских убийц: «Эти несчастные евреи грешат, они убивают христианских детей, они мучают их во всех их конечностях, они безжалостно выпивают кровь» (AM Habermann (ed.), Sefer Gezerot Ashkenaz ve-? arefat (1946), 199).

Эти ироничные слова отражают еще один мотив клеветы – жажду евреями крови из их ненависти к добру и истине. Это объединено в Германии 13-го века с представлением о том, что еврей не может вынести чистоты: он ненавидит невинность христианского ребенка, его радостную песню и внешний вид.

Мотив, обнаруженный в легендарных сказках монаха Цезария из Хайстербаха в Германии, претерпел различные трансмутации. В источнике, из которого Цезарий взял свою историю, ребенок, убитый евреями, поет erubescat judaeus («да будет посрамлен еврей»). В версии Цезария ребенок поет Salve Regina. Евреи не могут вынести эту чистую хвалебную песню и пытаются напугать его и помешать ему спеть ее. Когда он отказывается прекратить пение, ему отрезают язык и разрубают на куски. Примерно через столетие после изгнания евреев из Англии этот мотив стал основой «Сказки о настоятельнице» Джеффри Чосера».

«Самой известной жертвой кровавого навета стал мальчик Симон из итальянского города Тренто (Trento), официально признанный святым мучеником. Его муки изображает знаменитая гравюра, выполненная в 1493 г., На этой гравюре Симон показан стоящим на столе, в окружении девяти евреев, которых легко узнать по бородам, по покрытым головам (на голове одного из евреев, по имени Исраэль – еврейская шляпа) и по опознавательной метке на одежде. Среди них находится и женщина, хозяйка дома, судя по ключам, свисающим с ее пояса.

Над каждым евреем написано его имя. Самуэль (Шмуэль), стоящий сзади, держит ребенка за руки; Меир протыкает его левую руку длинной иглой; Тобиас (Тувия) колет его под ребра иглой справа; Виталь делает то же самое слева; Моисей держит в руках какой-то инструмент, похожий на нож для обрезания, и колет им половой орган ребенка, а Энгель сидит у его ног и собирает в чашу кровь, струящуюся из раны. Зелигман, Исраэль и Брюнлейн смотрят на это. У Моисея (Моше) на поясе – кошель с деньгами, у Зелигмана – посох. Денежный мешок и посох такие же известные атрибуты евреев, как и бороды, покрытые головы, еврейская шляпа, и метка. Обнаженного ребенка держат над столом, при этом его руки расставлены в стороны, как при распятии, а голова склонена набок. Ребенка распинают и обрезают одновременно».