Мы с Лизой встали и пошли в сторону президента. Я обратил внимание, что многие люди очень удивлённо на нас смотрят. Скорее всего из-за нашей моложавости. Либо после озвучивания всех моих регалий типа «герой» и «заслуженный». А может они никогда не видели такого молодого генерала. Подойдя к президенту, ему начали передавать награды, а он стал вешать нам их на одежду, вручать наградную книжку и жать руку. Правда меня поразил тот момент, что журналистам запретили снимать и как оказалось с самого начала речи президента о нас, их вывели из зала. Как позже, сразу после награждения мне сказал президент, учитывая наш статус секретной службы, снимать нас на награждении запрещено. Именно поэтому нас награждали, как и нескольких других относящихся к секретности, последними. По окончанию мероприятия и разговора с президентом, мы покинули Кремль и поехали в гостиницу. Мероприятие было довольно долгим и естественно мы серьёзно проголодались и по приезду в гостиницу, первым же делом отправились в наш ресторан, чтобы хорошенько подкрепиться. В особенности это необходимо нашей Танечке, которая ест всё свободное время. Конечно же не наедается до отвала, но я постоянно вижу, что она что-нибудь жуёт, даже когда она на работе, или бродит по дому. Я не заостряю на этом своё внимание, дабы не смущать этим Таню. Не хватало ещё, чтобы она стала комплексовать по поводу этого. Не дай Бог она начнёт думать о том, что она похожа на постоянно жующую корову. Самое интересное, что она в комплекции не изменилась, учитывая её постоянные перекусы. Прям странно как-то. Но у неё ещё всё впереди. Ещё через каких-то пару-тройку месяцев, она уже станет пышечкой с округлённым животиком. А сейчас она наслаждается долгожданным приёмом пищи, после семи часов голодания.

В Москве мы решили остаться до вечера понедельника. В понедельник у нас очень важное дело, которое нам необходимо сделать пока мы в здесь. И дело как раз в Тане. Утром, мы поехали в детский дом, в котором когда-то воспитывалась Рябинина Таня. Нам очень нужно попробовать найти личное дело и посмотреть, кто же её родители и как она попала в детский дом. Гораздо хуже, если она подкидыш и никаких записей об её родителях мы не найдём. Это будет очень грустно, но ничего не поделаешь. В данном случае найти кого-то невозможно. Только если по счастливой случайности. Вскоре мы подъехали к воротам здания и вышли из машины. Я обратил внимание на Таню. На её лице отражаются смешанные эмоции. Вроде бы она и рада увидеть место, где выросла, а в это же время, она чем-то опечалена. Я не стал задавать ей вопросы, а просто пошёл с ней и с остальными в здание, где мы увидели детей, которые бегают по коридору и там же нас остановил вахтёр.

– Вы к кому? – строго спросил он.

– Простите. Я хочу попасть к директору. Она на месте? – спросила Таня.

– На месте. По какому вопросу? – так же строго спросил он.

– Я когда-то жила здесь. Я тут выросла. Мне очень нужно с ней поговорить об этом. – сказала Таня.

– Сейчас позову. А вы не бродите здесь. Стойте тут. – строго сказал он и куда-то пошёл, а Таня стала ходить по коридору и с неподдельным интересом всё трогать и гладить.

– Тань, всё нормально? – спросила Лиза.

– Да. Здесь практически ничего не поменялось. Рисунки появились. Раньше их не вывешивали. А вот здесь я всегда пряталась, когда мне было очень грустно, а потом меня все искали. – сказала Таня и открыла небольшую дверь в стене, которая Тане по пояс, где хранят всякий хлам.

– Рябинина, если ты ещё раз залезешь туда, я тебя в угол поставлю и сладкого тебе неделю не видать. – сказал громкий строгий женский голос в стороне, а Таня, как и мы, посмотрела в её сторону с неподдельным удивлением.