– Со мной или Саймоном?

– Как скажешь.

Однако мы поторопились.

На следующий день я осознал, что мы всегда проводили тренировки на заднем дворе, где всё и случилось.

Любимая вышла из комнаты в спортивном костюме и с новой причёской: волосы собраны на затылке и подвязаны спереди шёлковой лентой. Я стоял на втором этаже, наблюдая. Она уверенно вышла во двор, а потом забежала в замок. Прижалась спиной к стене и сползла на корточки, закрыв голову руками. Посидела минут пять. Встала и снова попыталась выйти, но попятилась. Обернулась спиной, сжала кулаки. Я решил помочь ей.

– Скай, – она вздрогнула: весь спектр ужаса отразился на её лице и побелевшие губы говорили о многом и без слов. – Мы можем перенести на завтра?

– Конечно, – она выдохнула с облегчением и стремительно убежала.

А на следующий день случилась катастрофа!

Небесная вышла во двор, я решил снова дать ей шанс адаптироваться. Она стояла внизу и ждала. Глаза закрыла.

Я спускался в гостиную и хотел было позвать её и предупредить о своём появлении, но Саймон шёл с другой стороны и шуршал подошвой по гравию, а я спускался по лестнице и получалось, мы шли с двух сторон, словно окружая её. Любимая дёрнулась и побежала. Саймон бросился за ней, решив, что ей нужна помощь, а она – от него, вопя на всю округу:

– Не трогай! Не приближайся! – в глазах страх и паника.

– Скай! – Саймон попытался схватить её, но я сбил его налету, повалил на землю и закрыл ему рот рукой.

Небесная упала спиной, отползла к дереву и обхватила голову руками, словно в домике. Саймон растерялся и не понимал, чем напугал её. Я мысленно велел ему замолкнуть и убираться отсюда. Он сник и исчез.

Я осторожно без резких движений поднялся с земли и не двигался.

Спустя минут десять, она пошевелилась, почувствовала, что никто за ней не гонится и открыла глаза. Огляделась и взгляд прояснился.

– Небесная, это я, не бойся, – сел возле неё на корточки.

Она посмотрела на меня. Удивилась и помрачнела.

– Я испугалась, кажется. Прости.

Я машинально нежно погладил лодыжку, успокаивая её. На удивление, Скай не отшатнулась от прикосновения, но руку я всё же убрал.

– Это был Саймон, он думал, тебе нужна помощь.

Она кивнула, посмотрела на свои ноги. Её руки дрожали, отплясывая чечётку. Губы белы и в глазах замерла гримаса ужаса. Я коснулся её ладоней, а она порывисто обняла меня.

– Прости, Аиррэль. На мгновение показалось…Прости, я пытаюсь.

– Не извиняйся, пожалуйста. Тебе не за что извиняться. Хочешь, мы можем улететь отсюда на пару дней?

– Куда?

– В Сотхейм или куда захочешь, есть тысячи миров.

– Хорошо, – она сначала согласилась, а потом запаниковала: – Купаться я не буду.

– И не надо.

Скай благодарно расслабилась, а я незаметно исцелял её душу, помогая и успокаивая чувства, убирая остатки страха. И решил в наше отсутствие переделать задний двор до неузнаваемости, чтобы ничего не напоминало о переживших муках и не бередило воспоминания.

Не знаю, каким чудом, но я осталась жива, однако жить не хотела.

Аиррэль запер меня на ключ и не выпускал. Убрал все зеркала. Я не могла слышать его голос, не могла смотреть на него. Видела повсюду жалостливые взгляды и скрывалась. После всего, что со мной сделали Моретти, я не могла закрыть глаза и заснуть, потому что видела их лица повсюду, ужасные картинки, слышал голоса и звуки. Стыдно было смотреть в глаза Аиррэлю и признаться, что представляю их, а не его. Не хочу, но вижу днём и ночью: снова и снова, как они нависают надо мной, как двигаются во мне, как насилуют, избивают, целуют, ломают кости.

Я больше не помнила вкус губ Аиррэля, лишь чувствовала холодные ледяные чужие губы и укусы, чужие руки, чужие крики и стоны, смех и слова: